Куда ведёт Куросиво

Рита пристроилась в хвост очереди, и вскоре оказалась у окошка пограничника: тот лениво, по-французски, глянул в паспорт, и едва заметно кивнул. Дверь автоматически открылась, и она шагнула в раскалённый полдень Ниццы. На улице её никто не ждал. Она была свободна от бессмысленных, ни к чему не обязывающих отношений, сторонником которых был Денис. Традиционные понятия о верности и поддержке оставались для Риты необходимыми ангелами-хранителями, и она не оставляла надежды прожить опыт именно такой любви.

Из аэропорта она направлялась в уютный Антиб, и ещё в Москве дала себе слово досконально изучить французскую кухню и отогреться на солнце. Рита подошла к обочине дороги и махнула проезжающему такси. Отбросив длинные густые волосы, она открыла дверь и спросила:

– Антиб?

– Уи, силь ву пле.

Таксист забросил чемодан в багажник, и Рита нырнула на заднее сидение.

– Куда именно, мадемуазель? – уточнил таксист, с удовольствием поглядывая на неё в зеркало.

– Центр города, пожалуйста, – с заминкой отозвалась Рита.

В этот раз она не бронировала гостиницу, и летела на авось: «Что-нибудь найду в местном агентстве», – рассудила она перед отъездом.

***

Анри посмотрел на стенные часы – день завершался. Перед ним на краешке стула сидел невзрачный лысеющий мужчина. «Как ему только удаётся сохранять равновесие?» – поражался он, но тот, не замечая хрупкости своего положения, без конца повторяясь, рассказывал, что его никто не любит и не уважает. Анри встречал таких много раз – они приходили выговориться, поплакаться. Родные по разным причинам отмахивались от них, и когда груз непонимания переваливал допустимую отметку, они шли к психологу. Он попросил Люсьена к следующей встрече вспомнить, когда в семье началось отчуждение, и мягко выпроводил. Едва дверь закрылась, он нащупал на верхней полке стеллажа ключи от машины, и вышел в приёмную. Мишель, сухощавая, строгого вида секретарь, сдвинув очки на край носа, что-то продолжала отмечать в компьютере. Она была с ним все пять лет, с тех пор, как он открыл свою консультацию, и ради него готова была работать без устали, что он не одобрял. Увидев Анри, сосредоточенность тут же слетела с её лица, и она улыбнулась:

– Месье Вилар, хороших выходных!

– Не задерживайтесь, Мишель, – с заботой в голосе произнёс Анри, и у выхода напомнил: Вас ждут дома!

Впереди предстояло два свободных дня, и Анри предвкушал редкое удовольствие – праздность. Уважаемый психотерапевт, он помогал другим и редко вспоминал о себе.

На следующий день, сквозь прикрытые от яркого солнца веки, Анри наблюдал за неспешной жизнью пляжа. Спокойный и респектабельный, с одной стороны, окружённый пальмами, с другой, белоснежными яхтами, он был заполнен элегантными дамами и месье. Возле каждого шезлонга расположились сумки от известных кутюрье, и даже пляж не соблазнил дам снять ювелирные украшения – доказательство высокого положения в обществе. Иногда благопристойность нарушалась возгласами нигерийских продавцов: «Ла шапу, ла шапу, мадам, месье! Ла шапу!», вызывая у Анри справедливое недоумение – посетители пляжа, что было очевидно, шляпки покупают в других местах! Он следил за передвижением крикливых торговцев, пока не наткнулся взглядом на девушку в бирюзовом купальнике: точёная фигура и волосы до пояса приковали его внимание. Она приблизилась к берегу и бесстрашно нырнула в прохладную воду.

С этого момента Анри не мог переключиться ни на что другое. Он смотрел, как она быстро удаляется и, встревожившись, последовал за ней. Догнав, успокоился. Чувство ответственности родилось без всяких на то оснований: «Недопустимо быть одной в море,» – подумал он, и подплыл ближе. Незнакомка с закрытыми глазами отдыхала на спине.

– Мадемуазель, вы отплыли слишком далеко от берега, – произнёс Анри на французском.

Рита открыла глаза, и озадаченно глянула на Анри: «Откуда он материализовался? За мной точно никто не следовал!» Она присмотрелась к говорящему: тонкие черты лица, мягкие карие глаза, обрамлённые чёрными ресницами, ставшими от воды ещё ярче, волнистые волосы. «Типичный француз, – отметила она. – Красивый».

– У меня разряд по плаванию, – ответила Рита на английском.

– Здесь часто проплывают яхты, это опасно, – перешёл Анри на английский.

– Спасибо, я не знала.

– Вы, я вижу, понимаете французский?

– Понимаю, но говорю возмутительно, а жаль, французский прекрасен!

Анри улыбнулся:

– Можно провести разговорный урок сегодня вечером, где-нибудь в кафе, – предложил он и добавил: Простите, мадемуазель, не знаю вашего имени…

– Рита.

– Анри, – представился он.

Рита, не ответив на приглашение, поплыла в сторону пляжа. Из моря они вышли одновременно.

– Люблю французский, в нём слышится плеск волн, перекатывающих прибрежную гальку, – произнесла она, и направилась к своему полотенцу, подхватив которое, зашагала в сторону выхода.

Анри остался стоять на месте немного сбитый с толку и разочарованный.

Вскоре появились его друзья. Жанна, давняя подруга и любовница: амбициозная, самолюбивая и необыкновенно сексуальная, шла впереди.