Кудесник

Не прошло двух лет, как в скромном уголке мира, в маленьком Баре, разыгралась драма, которая осталась в памяти у обитателей на весь век. Луиза полюбила молодого человека, сына зажиточных буржуа-торговцев. Несмотря на свое полуцарственное происхождение, которым обе девушки гордились, Луиза была не прочь выйти замуж за своего возлюбленного. Но несмотря на ее красоту, молодой человек не отвечал ей взаимностью. У него была привязанность к другой девушке. Родители его точно так же предпочитали тихую и смирную богобоязненную девушку из своей среды красивой, но чересчур своевольной баронессе.

И вот однажды в воскресенье на маленьком бульваре, на берегу речонки, где в праздники собиралось немноголюдное общество Бара, произошло страшное и невероятное для обитателей происшествие: Луиза одним ударом ножа, но метким, сильным, направленным прямо в сердце, положила мертвым на месте молодого человека, отринувшего ее любовь и собиравшегося через два дня идти под венец с другой. Оцепеневшая публика, окружив труп и убийцу, недвижно в трепете взирала на обоих. Но через несколько мгновений юная преступница, легко дрожащей рукой ранив себя тем же ножом и как бы не имея силы воли нанести себе смертельный удар, отшвырнула этот нож и бросилась опрометью к реке. Прыгнув с высокого берега, она исчезла в воде, и только через несколько часов труп ее был найден под колесами соседней мельницы. И страшно погибшую чету, которую не захотела соединить судьба в жизни на счастье, соединил другой обряд. Если не венчанье, то похороны их происходили в один день и час в одной и той же единственной в Баре церкви.

Иоанна была, конечно, поражена смертью сестры, но, однако, на похоронах ее во всеуслышание и к ужасу присутствующих сказала странные слова:

– А я окончу жизнь не так, как сестра, а гораздо хуже! – И красавица Иоанна не знала, что слова эти были пророческие.

Оставшись одинокою, девушка начала тосковать по сестре и решила, что ей непременно надо выйти замуж, как только очутится человек с такой же силой воли, с такой же энергией, какую она чувствовала в себе. Не прошло и года, и 18-летняя Иоанна была замужем за графом Ламотом, человеком со странной репутацией, без всяких средств к существованию и с сомнительным титулом.

Со дня замужества Иоанны Валуа прошло уже пять лет. И теперь красивая женщина, блестящая умом, красотой, сохранила от тех времен только красоту свою. Ей теперь по-прежнему казалось 18 лет. Зато в ином смысле она много изменилась. Пылкая, огневая девочка, смело бежавшая когда-то из ограды скучного монастыря, стала теперь еще решительнее, еще предприимчивее. Но тогда свойства и наклонности характера давали себя знать в мелочах обыденной жизни, теперь же у графини Ламот была деятельность особого рода, в которой нужно было много ловкости, много решимости и много мужества. Она играла в опасную игру, ставила на карту не только свое имя, но и свое существование. Она была в одно и то же время светская красавица, почти львица блестящего кружка, если не древней аристократии, то новой богатой знати, но в то же время и содержательница притона, начальница целой шайки подонков парижской черни. Прямо с бала какого-нибудь принца королевской крови она могла попасть на галеры и каторгу. А между тем эта женщина могла бы быть чем-нибудь иным, могла бы иметь деятельность, достойную ее предка, короля французского. Этот поворот в судьбе совершился благодаря дурному влиянию ее мужа, и, разумеется, много способствовала ее падению и нравственная распущенность общества той страшной эпохи.

Граф Ламот, авантюрист, развратник, картежник и шулер, сделал из жены то, чем она была теперь. За этим он и женился на красавице с пылким характером, чтобы сделать из нее орудие своих мошенничеств. Он привез ее в Париж, толкнул ее в круговорот распущенного и безнравственного донельзя общества, разжег в ней страсть ко всему, что видела она кругом себя, и как бы сказал: «Если хочешь пользоваться всем этим, то умей доставать себе золота и золота. Истинное счастье в руках того, у которого руки полны червонцами».

Разумеется, Ламот не был мужем красавицы в настоящем смысле этого слова. Он был товарищем ее и смотрел не только сквозь пальцы, но сам толкал ее на всякого рода похождения, лишь бы она приносила доход. И за несколько лет жизни в этом круговороте юная и энергичная Иоанна как бы закалилась на порок и зло.

– Честны могут быть только богатые! – не только говорила, но и искренно думала молодая женщина.

XXVI