Кудрявый сезон

— Чтобы наверняка.

— Не знала бы тебя, подумала, что ты запланировал лишиться невинности на свой выпускной. Ведь, кажется, именно этим занимаются выпускники, если верить молодежным фильмам, — говорила она мне в спину и смеялась, пока я спускался на уровень ниже.

— Ты меня раскусила, — улыбался я, сверкая все той же дурацкой физиономией счастливого человека, смотрел на нее снизу вверху, параллельно протягивая руки вверх, чтобы помочь ей спуститься.

И тут она, наконец, оказалась в моих объятиях.

Так близко, что от ее дыхания мои обветренные щеки, которые и без того пылали, будто утопали в раскаленном жидком металле, передавая тепло дальше по телу. И от этого контраста температурных изменений, меня наоборот начало немного потряхивать.

— Прости, но я хочу тебя поцеловать, — неожиданно вырвалось из меня.

Хоть и взгляд ее выражал согласие, сама Ника молчала и просто смотрела внутрь меня.

— Я совсем тебя не узнаю. Раньше тебе не нужны были разрешения.

— То было раньше…

Она так ничего и не ответила, а я так ни на что и решился.

Ник, возьми уже себя в руки!

После ужина мы решили покататься по городу.

Какое это было удовольствие наблюдать за ней, когда она с восхищением смотрела по сторонам, открывая для себя новые места в городе.

Уже дома нас застал врасплох папа, упрекая, что мы припозднились.

«Только вдвоем?»

Сделал на этом акцент и с каким-то укором выпрашивал отец о нашей прогулке. Явно был чем-то недовольный.

Я не особо придал этому значение, объяснив себе его плохое настроение проблемами на работе. Бизнес у него не простой, поэтому он временами бывает такой нервный.

Когда мы уже прощались с Никой на нашем этаже, она вдруг подскочила ко мне и поцеловала меня в губы. Дальше у нее, судя по всему, по плану был побег в свою комнату, но не тут-то было. Я также быстро отреагировал, схватил ее и прижал к себе.

— Будем, считать, что это «Да», — прошептал я ей в губы, легонько их касаясь своими.

Я открыл дверь в свою комнату и завел ее туда, при этом продолжая удерживать ее в своих объятиях. Не мог оторваться, не хотел.

Закрыв за собой дверь, я прижал ее к двери и начал целовать. Со всей той нежностью и одновременно страстью, которые накопились во мне к этой девчонке.

Я чувствовал взаимность в каждом ее прикосновения. Наслаждался, насколько это было возможно, и любил, как умел и мог в тот момент.

При этом сильно себя старался сдерживать. Очень сильно. Нам ни к чему эти спешки, уверял я себя.

Тогда я верил, что у нас еще вся жизнь впереди и все успеется.

Я продолжал целовать ее, как сумасшедший. Прижимал к себе, к своей двери, отрываясь от нее лишь не надолго, и то, чтобы набрать воздуха в легкие и снова продолжать сходить с ума от ее прикосновений, ее запаха, и от того, что она просто рядом.

— Ника, как же я… Если бы ты знала, — отрываясь от нее, шептал ей в губы несвязную речь.

Я отстранился от нее, пытаясь выровнять сбившееся дыхание. Не знаю, откуда я нашел в себе силы и волю вообще это сделать. Я про то, что отлип от нее.

— Все бегом в свою комнату от греха подальше, — улыбаясь, но с серьезным видом обратился я к ней.

— Грехом мы тебя еще не величали, — смеясь, и слегка потрепанная выходила она из моей комнаты, оставляя после себя удушающую пустоту.

И как теперь прикажете жить в сотнях километрах от нее?

Черт!

Хотелось просто головой об стену.

Я был так предусмотрителен всегда.

Как же это все не вовремя.

И одновременно прекрасно!

30

Ник

— Сегодня Вы особенно загадочный, мистер Лужанский, — шептал мне на физике Тим. — Давай уже колись, я умираю от любопытства. Что у вас там?

— Мы с ней поцеловались.

— Чтоооо? — вдруг громко на весь класс чуть ли не кричал Тим.

— Шаталин, тебе что-то непонятно из того, что я сейчас объяснила?

— Ой, Лариса Петровна, простите. Да, я не понял последнюю формулу.

Тим угу’кая принялся что-то записывать за физичкой, при этом посматривая на меня как на врага народа, показывая всем своим видом, что именно из-за меня от привлек к себе ненужное внимание.

— Ну и что получается? Вы теперь официально мутите? — пристал Тимур уже после урока.

— Тим, да потише ты, — я оглядывался по сторонам, переживая, что кто-то может услышать наш с ним разговор.

— Господи, когда ты у нас такой скромный-то стал? Дааа, любовь такое с людьми делает! Кто бы мог подумать, что великий Никитос станет еще и таким пугливым.

— Тим! — уже грозно я смотрел на него. Мне реально не хотелось, чтобы хоть кто-то прознал и снова вокруг Ники ходили все эти ненужные разговоры… Еще про Макса-то наверно не все забыли. А тут такое. Да, к тому же, я уеду, а ей еще здесь два года учиться.

Я решил забежать после уроков на тренировку к Нике.

Нашел ее в спортзале. Она уже во всю разминалась вместе с другим девчонками из волейбольной команды.

Ууу, какие у нее сексуальные шорты.

А ноги? Прям, от самых ушей! Кажется, раньше я не придавал им особого значения.