Куджо

– У собачки есть зубы, – сообщил он Вику.

– Да, – сказал Вик. – Много зубов.

Он обернулся к парнишке, намереваясь спросить, кто придумал собаке такое необычное имя, но тут из сарая вышел Джо Камбер, на ходу вытирая ладони о кусок ветоши, чтобы пожать Вику руку.

Вик был приятно удивлен, обнаружив, что Камбер свое дело знает. Они с Виком проехались до подножия холма и обратно, и всю дорогу Джо внимательно слушал стук в колесе.

– Подшипник, – заключил он. – Вам повезло, что машина еще на ходу.

– Сможете починить? – спросил Вик.

– Ну да. Могу прямо сейчас, если вы согласитесь пару часиков подождать.

– Да, мы подождем, – сказал Вик, глядя на Тэда и пса. Тэд завладел бейсбольным мячом сына Камбера и теперь бросал его как можно дальше (на самом деле не так уж и далеко), а Куджо послушно приносил уже изрядно обслюнявленный мяч обратно. – Ваш пес прекрасно играет с моим сынишкой.

– Куджо любит детей, – кивнул Камбер. – Стало быть, заводите машину в гараж, мистер Трентон.

Доктор сейчас вас осмотрит, подумал Вик и загнал «ягуар» в сарай. Камбер справился даже быстрее, всего за полтора часа, и цена оказалась вполне разумной.

Все это время Тэд как заведенный носился по двору и непрестанно звал пса:

– Куджо… Ку-у-у-у-джо… ко мне, Куджо…

А перед самым отъездом парнишка Камбера, которого звали Бретт, посадил Тэда верхом на Куджо и поддерживал его, пока большой пес послушно обходил двор по кругу. Когда Куджо шагал мимо Вика, тот поймал его взгляд… и мог бы поклясться, что пес смеется.

* * *

Буквально через три дня после громкого разговора Джорджа Миры с тетушкой Эвви Чалмерс четырехлетняя девочка, ровесница Тэда Трентона, сидела за завтраком на чистой кухоньке в аккуратном маленьком домике в Айова-Сити, штат Айова, и вдруг резко поднялась из-за стола и объявила:

– Мама, мне плохо. Меня тошнит.

Мама обернулась к ней без особого удивления. За два дня до того старший брат Марси пришел из школы с желудочным гриппом. Сейчас Брок уже полностью выздоровел, но в первые сутки ему было по-настоящему плохо, его постоянно несло и тошнило.

– Ты уверена, солнышко? – спросила мама.

– Ой, я… – Марси громко застонала и выскочила в коридор, держась за живот. Мама пошла следом за ней, увидела, как малышка заходит в ванную, и подумала: Ну вот, опять все сначала. Главное, мне самой не свалиться.

Она услышала звуки рвоты и вошла в ванную следом за дочерью. В голове уже складывался план действий: обильное питье, постельный режим, ночной горшок у кровати, книжки для развлечения; когда Брок вернется из школы, пусть отдаст Марси на время свой переносной телевизор, и…

Она глянула на унитаз, куда стошнило ее четырехлетнюю дочь, и все мысли вылетели из головы, словно по ней ударили кулаком.

Унитаз был полон крови; кровь забрызгала края фаянсовой чаши и кафельный пол вокруг.

– Мама, мне плохо…

Дочь обернулась, ее дочь обернулась, и весь ее рот был в крови, кровь стекала по подбородку, капала на синее матросское платьице, кровь, Господи Иисусе, Мария и Иосиф, так много крови…

– Мама…

Ее дочку снова стошнило, красное месиво полилось у нее изо рта, кровь забрызгала все вокруг, будто зловещий погибельный дождь. Мать подхватила Марси на руки, помчалась в кухню, где стоял телефон, и вызвала «Скорую».

* * *

Куджо знал, что он уже староват, чтобы гоняться за кроликами.

Он был вовсе не старым, даже по собачьим меркам. Но в свои пять лет Куджо давно вышел из щенячьего возраста, когда неутомимо носился по лесам и полям за какой-нибудь бабочкой. В свои пять лет, если переводить на человеческие года, он достиг ранней стадии среднего возраста.

Но в тот день, шестнадцатого июня, выдалось чудесное утро, и роса еще не высохла на траве. Жара, предсказанная тетушкой Эвви Джорджу Мире, уже наступила – это был самый жаркий июнь за много лет, – и к двум часам дня Куджо будет лежать на запыленном дворе (или в сарае, если ХОЗЯИН его позовет; иногда он впускал Куджо в сарай, когда напивался, что в последнее время случалось почти постоянно), тяжело дыша под палящим солнцем. Но это будет позже.

Кролик – большой, упитанный, с бурой шерсткой – даже не подозревал о присутствии Куджо на краю северного поля в миле от дома. Ветер дул в неудачную сторону для Братца Кролика.

Куджо подобрался поближе к нему, не ради мяса, а больше ради забавы. Кролик радостно угощался свежим клевером, который уже через месяц пожухнет под безжалостным жарким солнцем. Если бы кролик заметил пса хотя бы на половине того расстояния, что разделяло их изначально, Куджо дал бы ему убежать. Но кролик вскинулся только тогда, когда до него оставалось ярдов пятнадцать, не больше. На мгновение он замер, превратившись в застывшую скульптуру со смешно вытаращенными косыми глазами. А потом бросился наутек.