Куджо

Представляется уже, как Джордж Кэрлин зубоскалит в своей программе: «Парни Рейгана говорят: русские обгоняют нас в гонке вооружений. Русские штампуют ракеты тысячами. А Джимми Картер выступает по ящику и говорит: «Сограждане, русские обгонят нас только тогда, когда молодость нации будет срать красным».

Гомерический хохот аудитории.

«И вот Ронни звонит Джимми и спрашивает: «Что наши солдаты едят на завтрак?»

Взрыв хохота.

Потом настоящая запись:

«Что ж, все в порядке».

Бурные аплодисменты, хохот.

Кэрлин печально качает головой.

«Красное дерьмо, Джимми. Совсем красное».

Вот в чем проблема; Джордж Кэрлин. Боб Хоуп. Стив Мартин. Любой остряк в Америке.

И итог: акции Шарпа падают. Держатели в панике. Давайте посмотрим, что мы можем сделать для них. Кто там придумал этого чертового Профессора? Неважно, что Профессор с успехом вешал уже четыре года до появления «Клубники». Неважно, что он повысил акции компании вдвое.

Важно только то, что для успокоения публики «Эд Уоркс» будет лишена заказов Шарпа, и этой ценой акции удастся, даст Бог, поднять опять. И когда начинается новая рекламная компания, инвесторы увидят, что злодеи выброшены вон, и успокоятся.

«Конечно, – подумал Вик, размешивая сахарин в кофе, – это только теория. Если она и воплотится в жизнь, они с Роджером еще могут доказать Шарпу, что долговременный успех важнее сиюминутного успокоения инвесторов, что их опыт и навыки работы еще пригодятся компании».

Внезапно в его мозгу вспыхнул новый план. Чашка кофе застыла у рта. Он видел двоих людей – себя с Роджером или старого Шарпа с сыном, – роющих могилу. Лопаты мелькали в воздухе. Фонарь мигал и качался на ветру. Накрапывал дождь. Ночное погребение – именно так. Они хоронили Профессора ночью, и это было нехорошо.

– Нехорошо, – пробормотал он вслух.

Конечно. Если они похоронят его ночью, в тайне, он уже ничего не сможет сказать, что он жалеет о случившемся.

Он достал из кармана ручку и блокнот и записал:

«Профессор должен оправдаться».

Посмотрел на запись. Ниже подписал:

«Хоронить днем».

Он еще не был уверен в этом, но уже знал, что это лучшая из его идей.

***

Куджо лежал на полу в гараже. Там было жарко, но снаружи еще жарче.., и слишком светло. Раньше он никогда не замечал яркости света. Но теперь все изменилось. У Куджо ныла голова. Ныли мускулы. От света болели глаза. И нос все еще болел тоже.

Болел и воспалился.

Хозяин куда-то уехал. Вскоре хозяйка с мальчиком тоже уехали, и он остался один. Мальчик вынес Куджо большую чашку с едой, и он немного поел. Есть совсем не хотелось.

Снаружи раздался рокот грузовика, сворачивающего к дому. Куджо встал и подошел к выходу, уже зная, что это чужие. Он хорошо знал звук грузовика Хозяина и семейной машины. Он стоял в двери, пряча голову от ослепительного света. Грузовик остановился, двое мужчин вылезли из кабины и пошли назад. Один из них поднялся на борт. Раздался какой-то скрип, от которого голова Куджо заболела еще сильней. Он повернулся и побрел назад, в спасительный полумрак.

***

Грузовик прибыл из Портленда. Тремя часами ранее Черити Кэмбер и ее все еще не пришедший в себя сын явились в офис «Портленд мэшин» на Брайтон-авеню, и она выписала чек на новый мини-кран фирмы «Йорген» – покупка обошлась в 1 241 доллар 71 цент, включая налоги. До этого она зашла в аптеку на Конгресс-стрит, чтобы получить выигрыш. Бретт стоял снаружи, засунув руки в карманы.

Клерк сказал, что Лотерейный комитет пришлет ей чек по почте. Когда? В течение двух недель. Минус восемьсот долларов налогов. Сумма основывалась на их с Джо прошлогодней декларации.

Вычет налогов не рассердил Черити. До того, как клерк официально подтвердил ее выигрыш, она все еще не могла поверить. Потом ей уже не было нужды беспокоиться о билете. Он вернулся в недра лотерейного комитета. Чек пришлют ей по почте – мистическая, успокаивающая фраза.

Наконец-то и ей улыбнулась Госпожа Удача. Впервые в жизни, и, может быть, единственный раз, тяжелый занавес повседневности приоткрылся для нее, показав ей краешек волшебного мира. Она была практичной женщиной и в глубине души знала, что ненавидит мужа и боится его, но знала и то, что им суждено вместе состариться, а потом он умрет, оставив ей долги и – как она этого боялась! – испорченного сына, свое подобие.

Если бы она выиграла десять раз по пять тысяч, она смело отдернула бы занавес и, взяв за руку сына, шагнула бы прямо в волшебную страну, прочь от дороги №3, от гаража, от Касл-Рока. Она могла бы увезти сына в Коннектикут и снять там маленькую квартирку.