Куэнкэй

Пока Куэнкэй-Ну отсутствовал, с мертвоживущим гигантом произошли заметные изменения, и теперь, после этих изменений, было похоже, что тот окончательно умер. А чужаки по-прежнему были целиком поглощены своими странными делами рядом с умершим гигантом. Куэнкэй-Ну воспользовался тем же приемом, который придумал и опробовал возле гнезда чужаков – коготь – кулак, и поочередно, очень осторожно, коснулся сознания каждого из них. После чего окончательно утвердился во мнении, что эти существа малочувствительны к истинному чутью, хотя двое из них, обладавшие панцирем, определенно казались опаснее прочих – вот этот йнвук с толстой лапой, и другой йнвук возле гнезда. Куэнкэй-Ну постоянно чувствовал их осаша, направленное на лес, и все же чужаки оставались слепы, не видели куарай, их чутья не хватало, чтобы обнаружить затаившихся охотников. Зато Куэнкэй-Ну отлично помнил, что они каким-то загадочным способом умеют разрушать лес. Превращать в ничто. И ему совсем не хотелось опробовать их способности на себе первым. Пусть для вождя стараются охотники из «ра». Куэнкэй-Ну не торопится, он подождет удобного момента, чтобы возвыситься.

Когда наблюдаешь и не действуешь, разум занимают всевозможные мысли. В том числе и о том, что теперь, после того как Куэнкэй-Ну привел племя к чужакам, он непременно будет прощен. Вождь вернет ему прежний статус. Даст самку. И Куэнкэй-Ну будет иметь свое потомство. Дух мятежа не умер, но притих… До поры, до времени, и Куэнкэй-Ну должен использовать отпущенное ему время с умом, чтобы затаить этот дух как можно глубже в своем сознании. Куэнкэй-Ну даже начал думать, что положение безголосого имеет определенное преимущество перед полноценными – его никто упорно не замечал. Никто не пытался понять, о чем он думает, никто не касался его сознания мысленными посылами, не интересовался его мнением. Куэнкэй-Ну сейчас просто не существовал для остальных – так же, как все куарай сейчас не существовали для ничего не подозревавших гацу.

Впрочем, сам он тоже не имел права касаться мыслью других охотников, и не знал, о чем сейчас думают они, увидевшие чужаков впервые. Зато Куэнкэй-Ну мог безбоязненно, не нарушая обычая, оглядывать соплеменников прямым зрением, и ясно видел ошеломление, проступавшее в их позах, особенно у молодых «ра».

Чего-чего, а ждать куарай умеют – предельно понизив в себе чутье и слившись с мефа. В таком состоянии они становятся частью природы, их невозможно отличить от растений и кустарников, от камней. Необходимое умение, которое оттачивается каждой удачной охотой до совершенства. Самые опытные охотники удерживают себя в таком состоянии при необходимости очень и очень долго, например, поджидая жертву в засаде, и наблюдая лишь внешними глазами, свернув чутье до предела, в кулак. Но для молодых, не очень опытных «ра», долгий отрыв от мефа выносить довольно трудно, почти мучительно. А ошеломление, которое они испытывали при виде чужаков и их действий, нарастало и грозило их рано или поздно выдать. Поэтому старшие воины, Мэлукай-Са и Бодоруй-Ша, время от времени касались их встревоженного сознания, успокаивая, напоминая о долге и выдержке, и не позволяя на это отвлекаться вождю.

Куэнкэй-Ну же просто думал. Он уже пережил новизну встречи с гацу, и его ум был занят иными мыслями. Его остро интересовало, откуда пришли гацу. И почему они пришли. Что заставило их уйти из своих охотничьих территорий и появиться здесь – нехватка пищи? Получается, они еще более прожорливы, чем сами куарай? А может, они более неразумны, и не умеют выжидать, когда запас пищи восполнится сам собой? Неужели где-то есть места, где этих гацу больше, чем самих куарай? А этот способ появления гнезда – с неба… Очень опасный способ. Они могут появляться и исчезать, безнаказанно истребляя пищу куарай на их территории. И на территориях других племен. Имея такой способ перемещения… да… мысль была важной, и Куэнкэй-Ну сосредоточился на ней полностью… имея такой способ перемещения, нет необходимости выжидать восполнения пищи … Можно просто отправиться в другое место… и снова, еще и еще… нет необходимости иметь охотничью территорию, если территорией является вся мефа …

Куэнкэй-Ну почувствовал усталость. Мысли о месте чужаков в мефа были слишком новыми для него, слишком важными и всеобъемлющими, он почувствовал себя так, словно вдруг оказался на незнакомой охотничьей территории, полной снующей вокруг незнакомой живности. Причем оказался без самки, без помощи охотников племени, и охота потеряла смысл, так как обездвиженная пища не может ждать вечно. Эти мысли нужно было разделить с вождем, с другими куарай, иначе его голова просто лопнет от раздумий…

Но сейчас не тот момент, чтобы нарушать раздумья вождя. Подобный поступок для безголосого будет означать лишь – собственную смерть.