Kujin. Крыло отбрасывает тень

Като качнул головой:

— У тебя крыша едет, Курохай? Мир реален, и все в ном подчиняется определенным законам.

— Как и сто метровые демоны из чакры, способные, при желании, принимать любой облик любого размера. Но не делающие этого из-за собственного безумия, — парировал я.

Синигами. И это пространство, из которого, вроде как, пришла чакра. И исчезновение Рикудо. И слова Курамы о том, что Кагуя сама не успела осознать, какой силой обладала, но могла по собственной воле просто брать и делать из людей синоби.

— Нет, Итачи. Муген Тсукуеми — это не завершенная версия Тсукуеми. Наоборот. Тсукуеми — это упрощенная версия некой другой техники. Все техники вашего клана — это упрощение техник, которыми вы не могли пользоваться, потому что были слишком слабы.

Чакра — энергия, способная становиться материальным объектом. Предел изменения материального мира зависит только от способностей синоби, его контроля и количества чакры. Возможно ли само по себе наличие техники, меняющей весь мир по одному желанию своего пользователя? Сложно поверить. Но, к сожалению, это возможно.

— Но… Это значит… — Итачи, проглотив пассаж о своем клане, сосредоточил взгляд на мне. — Что план по превращению всех людей в синоби вполне реален. Разве нет?

Отрицательно качнул головой:

— Нет.

Учиха нахмурился:

— Почему?

— Потому что, если бы это было возможно, мы бы и так все были синоби. Мы чего-то не знаем. Чего-то, что не позволило Рикудо вернуть хвостатых в нормальную форму. Что не позволило ему исправить сделанные Кагуей ошибки, — я перевел внимание на Като. — Где вы строили эту хреновину?

Като кивнула на Итачи:

— Он знает и покажет.

— Я ему не доверяю, — ответил я. — Так что тебе самому придется все показать.

Но тот отрицательно качнул головой:

— Я не дотяну, — он поднял руку.

Ладонь уже исчезла, распад шел дальше. Тот же процесс, что мог произойти со мной. Но сейчас этого не происходит. По многим причинам, не только из-за артефактов.

— Но если тебе так интересно…

Он достал из стола карту, выглядело это забавно, но он еще мог цеплять предметы с помощью чакры, и положил передо мной. Ткнул рукой, оставив на карте дырку.

— Под этим зданием.

Это был план города, который они сроили, насколько я понимаю.

— Если тебе от меня больше ничего не нужно, то я хочу провести оставшееся время с Ино. Итачи, наложи на меня иллюзию.

Учиха сосредоточился, преодолевая даваемое мной искажение, и через пару секунд Яманако Като. Он осмотрел себя, улыбнувшись:

— Совсем размяк, сразу об этом не подумал.

Я задумался над тем, что еще могу спросить у него. Но… Это идиот…

— Проваливай, — отмахнулся от Като, поворачиваясь к Итачи. — А вот тебе я буду задавать вопросы.

Като поднялся, хотя и делал это достаточно неуклюже, и вышел, оставив нас с Учихой вдвоем.

— Как он умер? — спросил Итачи.

— Вопросы буду задавать я.

— Ответь только на этот, и я буду сотрудничать.

Забавно.

— Он был на миссии в Стране Воды. Подробности пока не известны.

— Так ты не уверен?

— Уверен, — отрезал я. — Смерть связанного со мной человека я могу определить с гарантией.

Оракул на это утверждение промолчала. Итачи опустил взгляд и прошел к столу. То, что не смог сделать Като, сделал он. Налил себе чего-то выпить и залпом опустошил бокал.

— Спросишь о составе Акацки? — он стоял ко мне спиной, но я в любом случае видел его насквозь.

— Да, но позже. У меня есть еще один источник, надо бы сверить.

— Даже так. Тогда что?

Забавный вопрос.

— Что ты делаешь? В чем твой мотив?

Итачи все же развернулся, глядя мне в глаза.

— Разве не очевидно? Я пытаюсь сделать мир лучше.

Но я отрицательно качнул головой:

— Нет, Итачи. Ты не идеалист и не фанатик. Ты все время дистанцировался от Акацки, редко участвуя в прямых акциях. А в последнее время и вовсе засел здесь, видимо.

Я еще раз его осмотрел, и зацепился за одну деталь. Если я прав… Если я правильно его понимаю… Да, риск того стоит.

— Ты из другой породы людей, Итачи. Твоя сила для тебя бремя. Ты хотел бы жить простой жизнью, подальше от всех этих разборок, но не можешь. Слишком силен для этого. Но и не можешь не быть собой. Поэтому переживаешь из-за Саске. Поэтому, в отличие от меня, обвенчался. Кольцо лежит у тебя в кармане, — сосредотачиваюсь. — Изуми. Так ее зовут.

Итачи напрягся, в глазах снова загорелся шаринган.

— Ты сентиментален, Итачи. Когда ты услышал о смерти Саске, твое сердцебиение ускорилось, дыхание изменилось. И не восстановилось до сих пор.

"Он не один, Пепел" — сообщила мне Оракул. — "У него есть жена и дочь. И люди, которые связаны с ним. Которых он оберегает. Много людей"

Если бы мог улыбаться — улыбнулся бы. Даже засмеялся бы, наверное. Как же все просто, на самом деле.

— Твой мотив должен быть простым, Итачи, такой уж ты человек, — продолжил я. — Тривиальный мотив. Простой. Или точнее — человечный. Ты защищаешь свою семью, жену и ребенка. Все это время, все эти годы. Не весь клан Учиха был уничтожен в ту ночь. Ты сохранил какую-то его часть. Детей, я думаю. Детей и подростков. И так же ту, которую любил. Изуми. Как и любимого младшего брата.