Лора еще не раз прокручивала в голове разговор с Эдо. Никогда раньше он не проявлял эмоции. Похоже, секретарь действительно предан своему господину, раз уж пара упреков с ее стороны способны пробить, казалось, намертво приросшую маску вежливости.
Лора со вздохом закрыла книжку, из которой не прочитала ни строчки и уставилась в голубое небо. Здесь, на его балконе, течение жизни останавливалось. Вечный океан, которому не было никакого дела до людских забот, жил своей жизнью. Вздымался, лизал отвесные скалы, сжимал остров в своих объятиях. Облака величаво парили над головой, изредка заслоняя собой солнце, даруя живительную влагу. Природа во всем её отрешенном великолепии.
Из созерцания Лору вывели приглушенные голоса, доносившиеся из приоткрытой двери в спальню Хозяина. Она даже не заметила, когда он – ах, нет, они – вернулись.
– Мой господин, – шептал женский голос постанывая, – ещё. Пожалуйста.
– Нет, милая. С тебя хватит на сегодня. Я хочу тобой насладиться ещё не раз, – отвечал он шутливо.
– Ну, милый, пожааалуйста. Я хочу ещё, – голоском капризного ребенка канючила девушка.
– Айрин, какая же ты ненасытная, – журил он ее.
– Мы так редко видимся, – молила она.
– Хорошо, милая, – согласился он. – Что скажешь насчет этого? Старый испытанный способ?
– О, да! Обожаю… – задорно рассмеялась женщина. – А можно и то, и это?
– Не клянчи, – с упреком отчитывал он её, словно школьницу, а сам едва сдерживал смех.
Лора почувствовала какой-то непонятный укол ревности. С ней Хозяин даже отдаленно так не говорил. Лишь издевки и приказы.
«Холодный высокомерный сноб!»
Она не сдержала любопытства и на цыпочках подошла чуть ближе. Сквозь колышущиеся занавески Лора видела их силуэты на постели. Порыв ветра поднял занавеску, и она смогла разглядеть пассию босса. Женщина была очаровательна. Длинные волнистые волосы разлетелись по шелку. Большие голубые глаза с густыми пушистыми ресницами, чувственный рот, аккуратный, чуть вздернутый носик. И пресловутое облегающее платье с двусторонней молнией. Нежно-зелёный цвет очень шел белокурой красавице. Верхний конец молнии был расстегнут так, что глубокий вырез открывал ложбинку и обрисовывал аппетитные полушарии упругой груди.
Хозяин навис над девушкой, прижал ее своим телом, наклонился и поцеловал страстно и горячо, а Айрин выпустила футболку из его джинс, подлезла изящными ручками под ткань, обвила спину, закинула ногу на его бедро.