Кукла для профессора

- Может сами? Тут вполне разборчиво. - вконец смутилась я и сунула листок обратно.

Чертова мисс Артеми. Она очень метко и художественно описала эффект Бурестрастной Глицинии, «вызывающей пожар в человеческих сердцах и толкающей на необдуманные, но тайно желаемые поступки». Я больно прикусила нижнюю губу, потому что ее уже начало покалывать от воспоминаний об одном очень горячем поцелуе. Необдуманном. Но тайно желаемом.

Профессор не стал меня мучить, пробежался глазами по сочинению, хмыкнул и отложил в сторонку. Быть может, первокурсницу ждет неплохая отметка. Но я бы на ее месте сильно не рассчитывала.

- А что вы бы выбрали из растений?

- Ублиум Мортис, - мгновенно ответила я, потому что уже размышляла когда-то над похожей темой. А вчерашняя история с краденой памятью подлила масла в огонь.

- «Корень забвения»? И что же в нем такого страшного, кроме идиотского названия? -Демон фыркнул, явно посмеиваясь над моим «малиново-желейным» выбором.

- Забвение - это страшно, сэр. Стирая ключевые моменты своей жизни, можно потерять кусочки личности. То, из чего мы состоим. Забыть, почему мы стали теми, кто есть.

- Вы плохо читали учебник, - рассмеялся Карпов, но не унизительно, а как-то тепло. Вокруг черных глаз даже собрались пучки обманчиво-добрых морщинок. - В древние времена, до открытия высшей магической хирургии, растение использовалось в медицине, по большей части - в психиатрии. Снадобья на его основе избавляли шизофреников от лишних личностей. Но, чтобы случайно потерять память от Ублиум Мортис, нужно съесть тонны три горьких колючих листьев.

- Простите, я, наверное, опять отвлеклась на занятии...

«Но, поскольку отвлеклась я на вас, то сами и виноваты!» - мысленно промычала вдогонку.

- И какие же кусочки вы страшитесь потерять?

- Боюсь забыть нормальное детство. Родителей, наш дом в Шартре. Друзей, обычных соседских девчонок и мальчишек, игравших в волшебников ивовыми прутиками. Простые вещи. Как бегала вечером на озеро с пиявками и на спор ныряла прямо в одежде,

- кажется, меня понесло, но остановится уже не могла. - Как рвала цветы в саду одной пожилой дамы, и до ужаса испугалась, увидев, что та смотрит из окна и грозит пальцем. Как бежала потом через все дворы, путая следы. Как ездила с родителями на машине на южное море, но плавать в теплой просоленной воде мне не понравилось, а вот закапывать ноги в песок, пропускать его сквозь пальцы.

- А ваш кошмар?

- Его важно помнить. Хоть и не хочется.

- Вы так цепляетесь за человеческое прошлое. - задумчиво бормотал профессор, заглядывая в мои глаза. - Не потому ли, что за шесть лет в «Эншантели» так и не смогли стать частью мира магии?

- Я как Фигаро. Одна нога тут, другая там, - попыталась отшутиться я, но тут же поняла, что Карпов едва ли оценит сравнение. - Уже не чувствую себя своей среди обычных людей. Но и волшебное сообщество относится ко мне с опаской и недоумением. Дестинка, что сказать.

- Не знаю, кто такой этот Фигаро. Но смысл ясен. - Демонический взгляд был таким внимательным и проникновенным, что я поежилась. - Вас разорвало на два мира, и ни один из них не принял целиком. С людьми скучно, с магами сложно.

- Это с вами сложно, - буркнула я. - А с магами. просто непонятно. Я до сих пор не разобралась, как тут все устроено.

- По-идиотски тут все устроено, - недобро вздохнул Карпов, подтверждая мою недавнюю догадку, и сунул мне в руки новый листик с роскошным опусом о вреде Трясучки Египетской Булавовидной.

Глава 4. Исповедь Демона

В воскресенье после обеда ударил такой мороз, что застонали даже покрытые белой корочкой витражные окна Академии. С трудом заставив себя высунуться на порог, я пробормотала стремительно синеющими губами телепортационное заклятье и перед Пунктом Связи материализовалась уже ледяной скульптурой.

Хорошо, что следом перенеслась Джен и впихнула скрипучую и дрожащую меня внутрь. Иначе так и стояла бы, развлекая лежавшие с боков парадного входа сугробы.

Я уселась на ковер у пылающего камина и, чудь задрав юбку, протянула ноги к огню. Пускай растопит лед в сердце, хоть на мгновенье.

Чертов снег!

Теперь он у меня ассоциировался только с той ночью, с той спальней и с тем телом, пахнущим сдобой и навалившимся всей немалой тяжестью... Я чувствовала, как ледяными лапками меня охватывает привычная паника. Дыхание перехватывало, в легких поселилась склизкая квакающая жаба.

Киван Кавендиш. Ты изменил мое представление о настоящих чудовищах.

Чтобы занять руки и мысли, я принялась тасовать карты из стандартной колоды магических предсказаний.

- Погадай мне! - Мелисса упала рядом на ковер. Причем не плюхнулась, как делаем мы, обычные смертные, а стекла грациозным водопадом. Аристократические корни не вымываются даже несчастным детством.