Кукла Коломбины

На радостях сыщики принялись со всем вдохновением вытрясать из Сальникова подробности преступления, но, как ни старались, в смертоубийстве тот не признался.

– Ну, это дело времени, – рассказывал Афанасий Силыч, прихлебывая черничный кисель. – Хуже, что наша с тобой идея, будто все убийства связаны, терпит крах.

– Почему, тятенька?

– Да потому, что Лысый к Говорчикову отношения не имеет. Он в ту пору уже в кутузке сидел.

– А если и в первом случае это Сальников был?

– Проверили. В день убийства Лохвицкого означенный Сальников находился в Гатчине на свадьбе племянницы. Есть доказательства: ему там во время драки в глаз засадили, да так, что в больничку свезли. Запись есть. Насчет убийств оба пока что жмутся – обвинений не признают. Но начальству я уже доложил, что подозреваемые задержаны. Обещал дожать в ближайшее время.

– Ну и как это отменяет нашу идею? Исполнители могут быть разными, а наниматель один. И он связан с Судейкиной.

– Опять двадцать пять! И чего ты упираешься? Сальникову, как перед тем Лысому, я фотографии твоих конфидентов показывал.

– Каких еще конфидентов! – вспыхнула Нюрка. – Что вы такое говорите!

– Да шучу я! Но если серьезно, то не признали они ни Кузмина, ни Лурье.

– Может, врут.

– Может. Но это мы скоро выясним. Но нам бы проще было¸ если бы они не врали.

– Ах, тятенька! Да чем проще-то? Этих посадите, он других наймет! А если убийства продолжатся и выяснится, что способ тот же?

– Да обычный способ. Через одного людей ножами пыряют.

– И кукол рядом находят?

– Спишем на совпадение.

– Я не согласна!

– Тебя и спрашивать не станут.

– Ну хорошо. А как вы объясните, что убийца не обчистил трупы? Взял не все, а как будто просто на память прихватил. Неужели Лысый с Сальниковым так поступили бы?

– Спугнули их, вот и все дела.

– Ну ладно – на улице. Пусть. А в гостинице кто спугнул? Говорчикова через три часа нашли.

Афанасий Силыч вытер лоб, устав препираться.

Вот упрямица! Если что в голову вобьет, с места не сдвинешь! А самое обидное – права Нюрка! Он и сам думает, что дело гораздо заковыристее. Судейкина и ее любовники – это вам не карманники с грабителями. Их так просто не ухватишь. Не того уровня. Господа все же.

Ну и куклы эти… Не зря они возле трупов валялись. Ох не зря!

Афанасий Силыч косо взглянул на дочку. Ишь, переживает! Ну да ладно, чем черт не шутит! Может, ее идея и впрямь не пустая!

– У меня для тебя еще кое-то есть. Вот послушай. Судейкина Ольга Афанасьевна…

Нюрка вся превратилась в слух. Даже шею вытянула.

– Была знакома со всеми покойниками: Князевым, Лохвицким и Говорчиковым.

– Да что вы! – ахнула она.

– Больше скажу. Со всеми состояла в отношениях. Подозреваю, что в любовных. В разное время, конечно. Не сразу со всеми.

– Так я и знала! Так я и знала! Их всех убивают из-за нее! Из-за Судейкиной!

– Вот только кто?

– Кто-то из этих!

– Из кого из этих? Из Кузмина и Лурье? Хочешь верь, хочешь не верь, но не тянут они на злодеев! Нет, они, конечно, злодеи и есть, но не убивцы! С их ли изнеженностью животы резать!

– Так они наняли! Хоть Сальникова, хоть кого-то другого!

– Сие еще доказать требуется!

– Я докажу!

– Ишь какая доказательница выискалась! Хватит и того, что тебе позволено в «Привале» ошиваться!

– Ошиваться? Это я, значит, ошиваюсь? А кто указал на Кузмина и Лурье?

– А если это не они вовсе? И нанимал убийцу совсем другой человек?

– Да какой другой? Убийца должен очень хорошо знать Ольгу и тех, с кем она была близка! Сами сказали: она была любовницей всех троих!

– Ну, была и что? Из этого вовсе не следует, что их из-за нее убили! – начал горячиться Афанасий Силыч.

– Да как же не следует! Как не следует! А куклы? Они прямо указывают, что она виной всем этим преступлениям!

– Так, может, она и убила? Ну, то есть убийцу наняла?

– Тем более! Она или из-за нее – неважно, все равно замешана! Вы вроде собирались ее в участок вызвать?

– Вызвал. Завтра придет.

– Будьте осторожны. Она хорошая актриса.

– Нас учить не надо. По-всякому умеем разговаривать.

Прозвучало это на редкость хвастливо. Нюрка улыбнулась тайком.

Афанасий Силыч заметил и хмыкнул. Ишь, какой важный стал!

– Ну ладно, – заторопился он. – Мне с тобой долго разговаривать недосуг. Служба зовет.

Нюрка вздохнула:

– Фефа приехала.

– Как? Когда? Она же только через неделю собиралась!

– Не выдержала. Примчалась.

– Н-да. А мы подготовиться не успели. Или ты наврала уже что-нибудь?

Нюрка обиделась.

– По-вашему выходит, я врушка, каких свет не видывал! А я только и смогла, что про Краюхиных сказать. Будто они наняли меня за малыми присматривать.

– Присматривать – это хорошо.

– Но не по ночам же!

– И правда. Ночами несподручно будет. Ты погоди тогда. Я подумаю, как тут все обстряпать.

– Фефу на кривой козе не объедешь.

– Да знаю уж. Но все равно выкручиваться надо. Ты попытайся в разговор на эту тему не ввязываться, а я уж…

Афанасий Силыч поднялся, застегнул ремень и уже у самой двери вдруг обернулся:

– Да, забыл сказать кое-что. Ты в самом деле врушка. И именно каких свет не видывал.

– Тятенька! – взревела Нюрка.

Но тятеньки простыл и след.