Кукла на троне

– Чтобы разыграть праздность, требовались деньги. Тратить собственные деньги – и жалко, и – главное – далеко не так вопиюще, как средства имперской казны. Мне нужен был доступ к главному источнику финансов Короны – сбору налогов. А заодно и козел отпущения, которого впоследствии можно обвинить в растратах. Прекрасный Дрейфус Борн дал мне и то, и другое, причем по собственному почину! Он предложил сговор, который я с великой радостью принял. Теперь я имел вдосталь золота, чтобы швырять его направо и налево, как самый праздный болван на свете.

– Эрвин!..

– Листай.

Новая страница. На ней – министр двора, выделывающий коленца.

– Прекрасный актер для моего спектакля. Любимый исполнитель! Он с радостью воплощал каждую мою затею, и чем меньше в ней было смысла – тем больше радости. Собачьи бега – пожалуйста. Праздник виноделия – сию минуту. Тортовая катапульта – отличная идея! Новый театр – да как можно без нового театра!.. Двор Эрвина Победителя превратился в сцену безудержных празднеств, слухи о которых неслись в самые дальние уголки Империи.

Страница. Собор Светлой Агаты тянется в небо туманными шпилями.

– Я задолжал Агате этот храм. Но я спросил позволения, и она разрешила использовать собор также и как часть игры. Видишь ли, сестрица, я должен был показать, что почил на лаврах и уверовал в бесконечность своей власти. Заложить новый собор, а заодно затеять реконструкцию дворца – поступки человека, который планирует провести у власти много, много лет. Представляю, как бесился Кукловод, глядя на это! Впрочем, реконструкция дворца имела и другую цель – построить вот этот самый ход, что мы озаряем своим присутствием.

Страница. Императорская корона, надетая на череп.

– Владыка Адриан… бедный самоуверенный диктатор. Он погиб как раз тогда, когда верил, что мчится к своему триумфу. Мне стало даже жаль его, когда я понял, что Кукловод – совсем другой человек… Что до убийцы Адриана, у меня имеется две вполне обоснованных версии. Возможно, даже обе верны: один убийца разрушил мост, второй – натравил шута. Однако пока Кукловод на свободе, я не собирался давать быстрый ход расследованию. Умнее было изобразить, что мне плевать на убийц и на справедливость, и вообще на все, кроме увеселений.

– Ты отлично справился! – Иона услышала улыбку в собственных словах.

Новая страница блокнота. Минерва Стагфорт верхом на собаке… она же в театральном фойе – обиженная, растрепанная, смешная.

– А вот с этой леди я испытал немалые трудности. Она могла быть слепой серпушкой в игре Кукловода, и как таковая заслуживала бы сочувствия. Но могла оказаться и искрой – осознанной помощницей злодея, посвященной в его замыслы. В пользу первого говорил ее юный возраст и роль жертвы в интриге Сибил Нортвуд. В пользу второго – не зря же именно ее Кукловод прочил на трон; не случайно же поезд Адриана погиб, но поезд Минервы доехал! Да и Перчатка Могущества на руке… почти говорящая…

– Ты же не подозревал Минерву всерьез?

– Сестричка, если уж кого-нибудь подозревать, то только всерьез – иначе смысл подозрения теряется. Минерву я подозревал – было бы глупо этого не делать. Для начала, я стал перехватывать все ее письма. Ни в одном не нашлось ничего похожего на тайное послание от Кукловода.

– Так вот для чего…

– Наивная моя!.. – Эрвин погладил ее по волосам. – Дальше, я нашел способы кормить Минерву ложными сведениями… Точнее, правдивыми, но не слишком ценными, лишенными стратегической значимости. Потому об осаде Мелоранжа и восстании Подснежников ее величество узнала последней. Наконец, я устроил ей череду проверок. Зная с твоих слов, что леди Мими не чужда импульсивности, я стал провоцировать ее на проявления чувств. Устраивал досадные для нее выходки и наблюдал реакцию. Будь Минерва агентом Кукловода, она считала бы, что я – лишь инструмент в руках ее хозяина, и не злилась бы, а только усмехалась. Если же она – невинная серпушка, то мои проделки должны были всерьез задевать ее.

– И что же?!

– Результаты оказались противоречивы. Больше доводов в пользу невиновности Минервы, но есть и обратные… Инцидент в театре и перехват писем, и мой отказ идти в Литленд всерьез задели ее. А вот помилование для леди Сибил и двадцати головорезов-северян она восприняла неожиданно спокойно.

– Каких головорезов?..

– Тех, что режут головы… Семантическая нелепица, если разобраться: как можно разрезать голову? Я понимаю – шею или горло, или живот…

– Эрвин!

– Забудь ты про этих парней! Они – всего лишь преступники, которые должны сыграть офицеров моего штаба.

– О, боги! Зачем?!

– Конечно же, для кульминации моей пьесы! …Идем, сестрица.

Он повел Иону вдоль тайного хода. Теперь она не сопротивлялась, наоборот – спешила, чуть не наступая брату на пятки. Любопытство было так сильно – Ионе казалось, она погибнет от жажды, если не узнает все в ближайшие минуты!