Кукла на цепи. Одиссея крейсера «Улисс»

Стянув куртку, я свернул ее и зажал подмышкой. Ветер вдруг показался мне куда более леденящим, чем когда бы то ни было, но уже не было времени обращать на это внимание. Я добрался до края крыши, тихонько соскользнул по лесенке, прокрался, пригнувшись, под открытыми теперь окнами надстройки, мельком глянул на нос, что было излишней предосторожностью, потому что ни один нормальный человек не высунулся бы в такую погоду, на палубу без крайней необходимости, швырнул брезентовый сверток за борт, потом свесился с кормы на всю длину рук, еще раз проверил, нет ли поблизости кого из команды, и разжал пальцы. В море было теплей, чем на крыше рубки, и это немного приободрило меня. По намеченному плану мне следовало оставаться в воде, пока баржа не войдет в порт либо по крайней мере не скроется в завесе дождя, но сейчас было не до умозрительных выкладок. Главная и единственная в эту минуту забота заключалась в том, чтобы остаться в живых. И я поплыл за удаляющейся кормой баржи так быстро, как только мог. Этот спортивный подвиг длился не более десяти минут и был вполне под силу прилично подготовленному шестилетнему ребенку. Не стану утверждать, что совершил невероятное, но повторить это плавание я не взялся бы ни за что на свете. Когда каменные очертания порта стали явственно различимы, я свернул, оставляя навигационные знаки по правую руку, и наконец выбрался на берег. И как по заказу: стоило мне, хлюпая набравшими воды туфлями пересечь пляж, дождь перестал. Я осторожно взобрался на небольшую возвышенность, верхушка которой находилась на одном уровне с краем портовой стены, растянулся на мокрой земле и тихонько приподнял голову.

Порт Хейлер состоял из двух маленьких прямоугольных бухточек, вроде плавательных бассейнов, соединенных узким проливом, а к внутренней бухточке сбегал словно сошедший с открытки городок Хейлер: одна длинная улица вглубь острова, две коротких – параллельно берегу, остальное – красивый лабиринт крутых закоулков с хаотичным нагромождением домов, выкрашенных главным образом в зеленое и белое и установленных на высоких фундаментах – на случаи наводнения. На первый этаж каждого дома вела с улицы деревянная лестница.

Я вернулся взглядом к порту. Баржа стояла у пристани, разгрузка шла полным ходом. Два маленьких портальных крана вытаскивали из грузового трюма ящики и мешки, вполне легальный, разумеется, груз, который ничуть меня не интересовал. Что же до металлического ящичка, поднятого с морского дна, я был твердо уверен, что это – самый нелегальный груз, какой только можно себе представить. Так что следовало все внимание сосредоточить на рубке и уповать на бога, что не опоздал, хотя и трудно было представить – как это могло произойти.

И действительно, я поспел вовремя, в самый последний момент, наблюдение за рубкой продолжалось неполных тридцать секунд, когда показались двое, один из которых нес перекинутый через плечо мешок. Содержимое мешка обозначалось выступами, и это не оставляло сомнений, что его–то я и ждал. Оба мужчины сошли на берег. Некоторое время я наблюдал за ними, чтобы составить общее представление о направлении их движения, затем сполз по грязному склону – очередной пункт в графе моих расходов, потому что одежда моя понесла этой ночью непоправимый урон, – и двинулся следом.

Следить за ними было легко. Не только потому, что у них, очевидно, не было ни малейших подозрений на этот счет. Хейлер был раем для слежки, благодаря всем этим своим узким и крутым улочкам. Наконец мои подопечные остановились перед приземистым продолговатым строением на северной окраине городка. Первый этаж – вернее подвал – был сооружен из бетона. А на следующем, куда надо было подниматься по деревянной лестнице, подобной той, за которой я укрылся на безопасном расстоянии ярдов в сорок, все окна были забраны такими густыми решетками, куда и кошка протиснулась бы не без труда. Две пары металлических скоб на дверях были заложены деревянными брусьями.

Мужчины поднялись по лестнице, тот, что шел налегке, снял засовы, толкнул двери, и оба исчезли внутри. Почти сразу же они показались снова, заперли за собой двери и ушли. Груза при них теперь не было.

Импульсивно я пожалел, что вес моего пояса с орудиями взлома вынудил оставить его этой ночью в отеле, по хотел бы я посмотреть на того, кто отправляется вплавь, опоясавшись изрядным грузом металла. Впрочем сожаление тут же прошло. Не говоря – уже о том, что на двери этого богатого решетками дома выходило с полсотни окон и любой обитатель Хейлера тут же обнаружил бы чужака. Еще не пришла пора открывать карты. Для кого–нибудь, может, и плотва – недурная пожива, но я охотился на акул, и железная коробка должна была послужить отличной приманкой.