Кукла советника

– Нет…

– Можешь идти.

Это была очень короткая аудиенция.

А потом появился островитянин.

Войдя в кабинет, я поклонилась графу и этому странному старику с желтоватой кожей, седыми волосами, заплетенными в длинную косу, и редкими кошачьими усами.

– Лаура, – Лирой он называл меня лишь наедине, – познакомься с господином Рохом. Он твой новый учитель.

– А Тимар? – вырвалось у меня.

– Тимар дал тебе все, что мог, время двигаться дальше. Не разочаруй господина Роха. И меня.

В первый же день учитель заставил меня встать в позу, напоминающую плие танцовщиц, и прочитал лекцию о том, как она полезна для концентрации внутренней энергии и оздоровления организма. Не знаю, что там с энергией, но такой изжоги у меня еще ни разу не было.

Собственно, «всадником» моя учеба у Роха и ограничилась. А еще медитациями – не поверите, но я должна была расслабляться, согнувшись в три погибели в позе верхового, и, как перевел островную тарабарщину Тим, «чувствовать воду, быть ее гладью, дышать, как океан, и искать свой остров покоя – место, где мне будет хорошо». Учитель заявил, что пока я не достигну его, другие занятия бессмысленны.

И, как вишенку на торт, водрузил мне на голову фарфоровую пиалу с водой – наверное, чтобы лучше притворялась океаном. Пиала, видимо, символизировала остров.

А за каждую разбитую чашку – бамбуковой палкой по спине. Не больно, но очень, очень обидно.

– Да кто он вообще такой? – вызверилась я после первого урока.

Руки и ноги нещадно болели, где-то в желудке екал воздух. Тимар сочувствующе разминал мне плечи и запястья, я поскуливала, опустив голени в холодную воду.

– Господин Рох с Острова Сладкой Росы, последователь Тайных Искусств…

– Искусник, что ли? – перебила я, вытаращив глаза.

– Ага. Он основал три боевые школы, которыми сейчас руководят его сыновья. Сам он уже давно не преподает, хотя желающие есть, и их много.

– А для меня, значит, исключение сделал? – фыркнула я.

Искусник, надо же. О них легенды ходили, не хуже, чем о драконах и Храмовницах. Только, в отличие от последних, искусники были обычными людьми, научившимися управлять своим телом. В философские дебри о внутренней энергии и совершенствовании духа я не вникала, слишком уж эфемерными казались эти материи, но то, что один искусник стоит в бою пятидесяти человек, – знала. Искусник, как кошка, может спрыгнуть с крыши замка – и не разбиться, может часами сидеть под водой, а стрелы и копья просто не попадают в него, потому что он в разы быстрее.

– Исключение в три брильянтовых накопителя и твой вес в золоте, – хмыкнул Тим.

Я только рот открыла.

Это, безусловно, льстило. Целый искусник – для одной меня! На второй урок я не шла – летела, ожидая, что буквально завтра, ну ладно, через месяц, стану великим воином, ведь для Искусств не важны рост и сила.

Угу, как же. На плацу меня ждал Учитель Рох, попивающий какой-то богомерзкий терпкий напиток, бамбуковая палка, воткнутая в землю, и линия, прочерченная в пыли носком полотняной туфли.

– Ты учиться концентрация! Ты стоять всадником, пока тень не падать сюда!

– Наставник, – поклонилась я, – но ведь солнца нет…

Бах!

Выдернутая палка с оттягом опустилась на ягодицы.

– Ты молчать, пока я говорить!

Из окна библиотеки сочувствующе смотрел Тимар.

Тень от палки ползла со скоростью хромого муравья. Я честно пыталась расслабить шею, но уже чувствовала, как пляшет вода в фарфоровой плошке. Даже пальцы начали дрожать.

Солнцепек…

Капля пота сползает откуда-то из-под виска и медленно течет по щеке, раздражая и без того воспаленную кожу.

Я смогу. Смогу.

Уголек, везде ходившая за мной хвостом, сидит в тени рядом с Учителем. Предательница.

Воздух медленно проходит сквозь зубы.

Я все еще пытаюсь укротить колотящееся сердце, контролируя дыхание, но в глазах уже плавают мушки. Вдох – выдох. Я научусь. Я смогу. А потом разобью об эту седую голову целый сервиз.

– Злая энергия, – сказал Рох, прихлебывая чай. Гадость жуткая, я пробовала. Еще и налет на кружках оставляет. – Зло здесь, – хлопнул он себя по солнечному сплетению. – Ты уметь отпускать зло. Избавляться от него. Думать о мире вокруг.

Да я лучше представлю, как тебя мантикора поедает!

И в ответ на эти мысли чашка снова свалилась с моей головы, окатив водой макушку и смыв щекотную каплю пота.

Учитель вздохнул, покачав головой.

– Ты глупый злой обезьяна. Сегодня урок окончен.

Я со стоном опустилась на песок, скрутилась, растягивая забившиеся мышцы. Пантера села рядом, щуря янтарно-желтые глаза.

– У-у-у… – дернула я ее за усы. – Продалась ему за глоток воды, да?

Кошка фыркнула, оттопырив нижнюю губу, и ударила меня лапой по носу. В ответ я куснула ее за жесткую подушечку.

– Тьфу!

Грозно зарычав, Уголек прыгнула, и мы покатились по плацу, заставляя солдат, вышедших на тренировку, делать отвращающие знаки. Ну да, горная патера – это вам не домашний крысолов. За два года Уголек выросла почти втрое, уже сейчас ее вес превышал мой, а когти больше походили на кинжалы. Она никогда их не выпускала, когда мы дурачились. Пьяному торговцу, дернувшему ее за ухо, повезло меньше.

– Госпожа!