Кукла советника

Рох, как знавший, что кто-то придет, наполнил вторую мензурку островным напитком. Склонив голову, Тим принял чай, зажмурившись, втянул породистым носом аромат.

– Восхитительно, – прокомментировал он, отхлебнув глоток.

– Ты вежлив, это хорошо. О чем ты со мной говорить?

– О моей сестре, – начал Тим. – Лаура ребенок, не самый послушный, но она добрая девочка. Возможно, она не слишком усердна, но вам не кажется, что смерть – чрезмерная кара за недостаток прилежания?

– Ты не понимать, – проскрипел Рох, – и она не понимать. Я не хотеть ее убивать. Здесь, – я не видела, глядя на островитянина со спины, но догадалась, что он прижал руку к сердцу, – здесь быть мир, покой. Вода. Твоя сестра огонь. Огонь жечь, он зло. Он уничтожать жизнь. Ты понимать?

– Думаю, да. Но люди разные, господин Рох. Кому-то важен покой, а кто-то воплощенное пламя.

– …а пламя быстро тухнуть, – закончил за него Учитель. – Еще чай? Я не ожидать видеть знаток.

Они говорили больше часа. К моменту, когда Тим освободился, у меня уже сосало под ложечкой.

– Умный старик, – прокомментировал Тимар.

– А по-моему, он нес какую-то экзистенциальную чушь, – буркнула я.

Тим засмеялся, потом все-таки дернул за ухо.

– Цыц! Имей уважение к Учителю, – притормозил на лестнице. – Подожди, ногу разомну. Будь спокойнее, терпимее, терпеливее, думаю, Рох имел в виду именно это. И разумнее – «он убить меня хочет!», – пискляво передразнил Тим.

– С чашкой на голове я спокойна, как удав, – поморщилась я. – Но ему все не то. Есть хочу, идем скорее. Уже, небось, остыло все.

Как оказалось, нет. Блюдо с мясом стояло на чугунной подставке, внутри которой исходили жаром уголья. Мы только-только сели за стол, как дверь отворилась и на пороге появился Алан с плетеной корзинкой, полной огневца.

– Простите, я не знал, что вы уже завтракаете, – извинился он. – Приятного аппетита, – откланялся оруженосец, прежде чем Тимар успел что-то сказать.

Я спрятала смущенную улыбку за стаканом воды.

– Нет, ну каков паршивец, а? – не то возмутился, не то восхитился Тимар. – Что хихикаешь?

– Я не хихикаю!

– И правильно. Мала еще парням глазки строить.

– Вообще-то, мне уже почти четырнадцать, – напыжилась я.

– Какие четырнадцать, откуда им взяться? Одни локти и колени.

Я скривила физиономию, передразнивая Тима.

– Фе-фе-фе, бе-бе-бе, – протянула я на манер «какие четырнадцать, откуда им взяться». Не то чтобы я особо переживала по поводу отсутствия женственных форм, но подначки Тимара обижали. Сразу как-то чувствовалось, кто у нас в семье урод, особенно по утрам – когда он свеж, как майская роза, а я вымотана после тренировки. И круги под глазами, как у зомби.

Тим наколол на серебряную вилку кусочек мяса, прожевал.

– А к этому умнику я все-таки присмотрюсь.

– Да сколько влезет. Я уже говорила, ухажеры мне не нужны. – Я промокнула губы салфеткой и встала из-за стола.

– Ты куда?

– В зверинец. Рох на сегодня занятия отменил.

– А алхимию учить?

– В гробу я ее видала, в белых простынях!

– Лира!

– Что «Лира»? Я уже сто лет как Лира! Надоела мне твоя алхимия! – И хлопнула дверью так, что аж стекла задребезжали.

Бормоча под нос ругательства и смахивая слезы, я спускалась вниз. Живот болит, поясница ноет, рубцы на спине болят, в глаза будто песок насыпали… На прошлой неделе, между прочим, римела приезжали, а представление посмотреть мне не разрешили! За пределы крепостных стен не выпускают! Сижу тут, как узница! Учеба, учеба, учеба… Достало!

– Госпожа… – поднялся мне навстречу сидящий на ступенях Алан.

– Отвяжись! – окрысилась я на него. Еще не хватало из-за этого мальчишки насмешки Тима терпеть.

Пролетела мимо, даже не обернувшись. Оттолкнула служанку, не успевшую убраться с дороги, пнула корзину с бельем, разбросав грязные наволочки по коридору.

В зверинце немного отпустило. Я выбрала клетку с соломой посвежее и, потеснив уже прирученного гризли, забралась внутрь. Зверь ткнулся головой мне в колени, напрашиваясь на ласку.

– Фу, вонючка, – закрыла я ладонями открытую пасть, из которой несло отнюдь не фимиамом.

Почесала маленькие уши, нос. Медведь забавно хрюкнул. Я даже не знала, что эта громадина может такие звуки издавать.

– Покатай меня, – улеглась я на широкую спину. Поворчав, гризли сделал два круга по клетке и плюхнулся на живот, разбросав лапы так, что стало видно подушечки. Я привалилась к пушистому боку и задремала.

Проснулась от того, что на нос опустилась муха. Наглая такая – я ее раз смахнула, другой, но она настырно щекотала лицо. Раздраженно сев, протерла кулаками заспанные глаза, потянулась и…

Рядом с клеткой стоял Йарра, а мухой оказался прутик в его руках.

– Часто ты так спишь?

– Нет…

– Ты не думала, что он тебя раздавить может? Не со зла, а просто потому, что крупнее?.. Выходи сейчас же.

Глядя во все глаза на графа, я вышла из клетки. Медведь недовольно зафыркал, попытался поймать меня лапой.

– Я еще приду, – погладила я гризли. Потом сообразила, что с графом неплохо бы поздороваться. – Ваше сиятельство, доброго дня.