Кукла в волнах

Он замахнулся на бойца, но рука не была напряжена для настоящего удара, поэтому он просто ею рассек воздух. Потом, уже остывая, он забрался на машину, поманил туда водителя, который с опаской вскарабкался следом за ним. Они открыли капот и принялись копаться внутри. Вскоре машина завелась и со странным ревом проехала мимо нас, направляясь к колонне на дороге.

Постепенно автопарк пустел. Часть машин, так и не заведенных, выволокли с помощью тросов и поставили на дороге в одну колонну вместе с другими, исправными. Проверяющие всегда считали, сколько в автопарке осталось техники, и определяли боеготовность подразделения с помощью разных коэффициентов.

После всей этой суеты Винник отправился в столовую узнавать насчет завтрака для солдат, а я прохаживался у ворот автопарка в ожидании новых команд из штаба батальона. Приходько, Домбровский и Гуторин находились вместе со своими подчиненными у машин. В общем, каждый занимался своим делом. Не было только командира роты, где-то отсыпавшегося еще с вечера. Он прятался то ли от начальства, то ли от Тамары, причем последнюю, как мне кажется, боялся больше.

Голова у меня трещала после вчерашней попойки, язык едва ворочался во рту. «Типичные признаки похмелья, — подумал я, — сейчас бы выручил соленый арбуз, да только где его взять?»

Я вернулся в канцелярию автопарка и приложился к горлышку графина, большими глотками осушая стеклянную емкость. Но во время этого облегчающего действа, краем глаза успел заметить в окне, как к автопарку свернуло три штабных уазика с начальством. «Вот и дождались, — мелькнуло в мозгу, — пиздец подкрался незаметно!»

Уазики в это время подкатили прямо к калитке входа в автопарк, громко завизжали тормоза.

К моему удивлению из первого уазика выбрался начальник училища генерал-майор Антоненко, а уже следом за ним появилась вся свита, включая комбата Заречного и замполита батальона Крутова.

Вообще-то я их не испугался. После вчерашнего «боевого применения», когда загрузка водкой превысила допустимые нормы, мне было наплевать на всё. Но, конечно, я держал себя в рамках — начальство и в Африке начальство. Насколько быстро смог, подошел к генералу и доложил непослушным языком по установленной в армии форме.

— А где командир роты? — сухо поинтересовался генерал.

— Готовит аэродром к полетам, — соврал я.

Начальник училища пошел в центр опустевшего автопарка, мы двинулись за ним. Поднявшийся ветер пронес мимо нас несколько оборванных листков газет. По углам опустевших машинных боксов валялась промасленная ветошь и неубранный мусор.

Повеяло таким запустением, будто мы оказались в сорок первом году в автопарке, из которого наспех эвакуировали всех и с минуту на минуту должны были показаться немецкие мотоциклисты. Мне сразу вспомнились рассказы старожилов о том, что в этих местах у немцев, действительно, размещался аэродром, а на территории санчасти был бордель с проститутками.

— Почему в автопарке грязь, замполит? — обратился ко мне Антоненко, — я понимаю, что это не ваши обязанности, но закрывать глаза на непорядок нельзя никаким командирам, независимо от званий и должностей. Воспитывать солдат в таких условиях невозможно, так Ильяс Валерьевич? — обратился он к стоящему рядом начальнику политотдела полковнику Рахимову.

— Конечно, товарищ генерал! — ответил тот, строго посмотрев на меня, — классики говорили, что бытие определяет сознание.

В это время в дальнем углу автопарка открылась одна из многочисленных дверей боксов и появилась высокая мощная фигура в темно-синей техничке. В ней я с ужасом узнал проснувшегося командира роты Косых, которого кто-то из солдат предупредил о приехавшем начальстве. Генерал и свита тоже заметили фигуру и с любопытством уставились на неё, ожидая объяснений. Косых же увидев, что оказался в центре внимания, метнулся к металлическому забору автопарка и махом, чего я никак не ожидал, перескочил через него. За забором были кушери — густые заросли высокой травы, где и скрылся мой доблестный командир.

— Что это? — изумленно спросил Антоненко, обращаясь ко всем одновременно.

— Товарищ генерал, — нашелся Крутов, — это один из наших солдат.

— Чего он полез через забор?

— За забором находятся старые списанные машины и солдаты иногда подбирают запчасти, если их нет на складе, — поддержал я Крутова.

Генерал недовольно поморщился.

— Грязь убрать. Об исполнении доложите по инстанции. Командира роты предупредите, чтобы не болтался по аэродрому, когда идет проверка — для этого есть командиры взводов, а то спросить совершенно не с кого. Вам всё понятно, комбат?

— Так точно! — Заречный вытянулся перед начальником и поднес руку к козырьку фуражки.

— Поехали на завтрак! — произнес Антоненко, и все двинулись за ним следом к уазикам.

Крутов отстал от них. Повернувшись ко мне, он сказал:

— Передай Косых, опять придется заслушивать его на партбюро. Не понимает человек! Что же, будем наказывать, сколько можно цацкаться? Он же всех под монастырь подведет, а тебя Лихачев, в первую очередь.