Кукловод

Из дома он вышел около восьми. И столкнулся на выходе из подъезда с чернявенькой девицей в легкомысленной маечке с какой-то загадочной инсталляцией из страз. Причем, судя оп торчавшим сквозь ткань соскам, девушка предпочитала обходиться без бюстгальтера. Незнакомка тут же навела на него объектив небольшого цифрового фотоаппарата.

- Эй, вы кто? - спросил Клест, пытаясь заслониться от объектива.

- Я та самая Ольга Кочарян из 'Приволжских вестей', - как ни в чем не бывало, ответила девушка, убирая камеру. - Надо думать, что это вы пожаловались чекистам, которые посоветовали мне вас не трогать. Однако я девочка настырная, и вот я здесь...

- Послушайте, настырная девочка, - едва сдерживая рвущееся наружу негодование, процедил Алексей. - Я вам камеру-то сейчас разобью, а вас сдам в ближайшее отделение РОВД. А потом еще иск впарю и вам, и вашей газетенке. Вы что, этого хотите?

- Безусловно, вы вправе это сделать, но я собрала немало информации о вас, и она документально подтверждена...

- Кем?

Ольга закусила губу, кажется, впервые за время разговора почувствовав себя неловко. Наконец выдавила:

- Я не имею права разглашать свой источник информации. Но если мы ее опубликуем - это будет настоящая бомба. Просто мне хотелось услышать все из первых уст. А, кроме того, мы могли бы договориться, что можно публиковать, а от чего лучше воздержаться. В крайнем случае, поставили бы во главу угла ваши творческие способности как художника, а паранормальные стали как бы побочным эффектом. Ну, так как?

- Никак!

Он развернулся и быстро пошел прочь. Журналистка даже не попыталась его догнать. Проводив несостоявшегося героя публикации грустным взглядом, девушка достал из пачки сигарету и жадно затянулась. Задумавшись, она не обратила внимания на появившуюся из того же подъезда прихрамывающую фигуру...

Ровно в половине девятого Клёст был на вокзале. С собой взял только самое необходимое. Леонченко припозднился на десять минут, сослался на плотный рабочий график. Домой успел заскочить всего на пару минут.

За несколько минут до отъезда пошел дождь. Виктор заметил, что согласно примете дождь в дорогу к удаче. Когда за окном проплывал перрон, Алексею показалось, что он увидел на нем две одинаково одетые фигуры, стоящие под одинаковыми черными зонтами. Но в следующее мгновение те растворились в толпе провожающих.

- Черт, надо же, - пробормотал он, - теперь еще и эти близнецы мерещатся.

Их соседями по купе оказались весьма упитанный священнослужитель и молоденький служка лет пятнадцати, резво запрыгнувший на верхнюю полку. Немного помедлив, Алексей тоже забрался наверх, благородно уступив Леонченко нижнюю полку.

Спать не торопились. Отец Серафим - как представился батюшка - оказался весьма словоохотливым. К тому же, чтобы разговор тек веселее, извлек из своего баула большую бутыль кагора, жареную курицу, вареные яйца, огурчики с помидорами и каравай хлеба.

- Знакомство нужно отметить, - басовито изрек отец Серафим. - Прошу всех к столу.

- Так сейчас же вроде пост, - немного смущенно заметил следователь.

- Пост не пост, а пища в рост, - замысловато ответил священник и шлепнул по руке своего служку, потянувшегося было за стаканом:

- Мал еще вино алкать, отрок. Видишь, три стакана, значит, на тебя не разливали. Для тебя чай закажу у проводницы, а пока можешь перекусить со всеми. Ну, дай Бог удачной дороги!

Батюшка перекрестился, одним глотком опрокидывая в себя содержимое стакана, занюхал кусочком хлеба и принялся отщипывать от курицы крылышко. Немного помедлив, Алексей и Леонченко тоже влили в себя приятную на вкус жидкость, после чего с аппетитом набросились на закуску.

- Если не секрет, по какой нужде в Москву? - через несколько минут поинтересовался раскрасневшийся следователь у отца Серафима.

- На архиерейский собор едем, пред светлые очи Патриарха. Должен был архиепископ ехать, но занемог Владыка, пришлось мне в путь собираться. Иннокентий просветил меня, сказал, что говорить, ежели ответ держать придется перед Патриархом. Ну, чай, и сам не дурак, соображу, что молвить, прости Господи мя грешного.

Батюшка вновь истово перекрестился, затем хитро посмотрел на соседей:

- А у вас что за дело? Вижу, люди вы серьезные, просто так, небось, в столицу не поедете, видами любоваться.

Леонченко словно и ждал, чтобы выпалить заготовленную заранее версию, о которой даже Клест не догадывался:

- Да товарищ у нас в Подмосковье коттеджи строит, служили вместе, вот едем его навестить. Денек-другой погостим - и обратно.

За разговорами время пролетело незаметно. Спать легли около полуночи. Алексей под размеренный стук колес отключился практически сразу. Ему снилась мать. Такая, какой он ее помнил, уходя в армию. Босая, в белой сорочке, она стояла посреди поля, над которым клубился легкий туман, и улыбалась Алексею немного грустной, доброй улыбкой.

- Мам, я так по тебе соскучился, - сказал он, подходя и глядя ей в глаза.