Кукловоды павшей империи (СИ)

Именно здесь, в огромной, протяжённостью в несколько миль пещере несколько веков назад был заложен Самет'Хоран — новая столица Теората. Уже позднее, заняв всё свободное пространство, людям пришлось прокапываться вглубь породы, создавая десятки и сотни подземных тоннелей и по старинке называя их улицами. Со временем центральная часть столицы обросла по краям многоярусной сеткой подземных коридоров, образовавших собой внешний периметр города.

Западная Обзорная занимала самый верхний ярус и представляла собой длинный балкон, с которого открывался прекрасный — если его можно было так назвать — вид на раскинувшийся внизу чёрный каменный муравейник, освещённый мириадами синих огоньков. Отсюда были видны и остальные Обзорные улицы, названные соответственно Северной, Восточной и Южной — вместе с Западной они замыкались в единое кольцо, опоясывающее собой центральную частьСамет'Хорана.

А в самом центре, окружённое лабиринтами кварталов и кольцом Обзорных улиц, возвышалось главное достояние столицы Теората — исполинский столп из чистого мерцающего кейсарина. Способный своей толщиной потягаться с целым кварталом, он прошивал подземный зал насквозь, вырастая из пола и уходя в купол свода в тысяче футов над головой.

Неудивительно, что такие улицы пользовались куда большей популярностью, чем закрытые тоннели внешнего периметра, и здесь в любое время кипела жизнь, которой немало удивились бы поверхностники, последние шесть столетий считавшие Теорат погибшим.

— Ты сегодня как-то слишком легко согласилась пройти по Обзорной, — заметил Гилберт, пока они шагали по середине просторной дороги, не приближаясь ни к длинной балюстраде справа, ни к бесчисленной веренице магазинов и салонов, выдолбленных в камне по левую сторону. — Обычно ты так и норовишь свернуть с многолюдных улиц.

— Ну, завтра мы отчалимв Кина'Терон, и ещё неизвестно, когда снова увидимэтот город — если вообще увидим. Так что, думаю, будет не лишним на прощание полюбоваться видами нашей столицы.

— Ах, вот оно что… — пробормотал Гилберт, найдя ответ Кары по меньшей мере подозрительным. Его подруга никогда не славилась общительностью и дружелюбием, а тут её вдруг потянуло на сантименты. Прощание с городом, ишь ты.

Девушка тем временем задумалась, словно на что-то решаясь. Наконец она повернулась к спутнику и прямо спросила:

— И вообще, раз такое дело, как насчёт погулять сегодня на полную катушку? После Совета, понятное дело. Я как раз знаю одно годное местечко, совсем недалеко от западного подъёмника.

— Ну уж нет, — хмыкнул Гилберт. Питейные заведения были единственным видом общественных мест, где Кара не гнушалась появляться и умудрялась пролазить туда ещё в те годы, когда не доросла до разрешённого возраста. — Даже прощание с городом не стоит того, чтобы моя нога ступила в эти забегаловки.

— Как знаешь, схожу одна, — недовольно пробурчала Кара, тут же поймав его недобрый взгляд. Сильнее, чем само существование этих злачных мест, Гилберта раздражала только мысль о том, что его подруга и возлюбленная проводит там своё время. И это стало ещё одной из причин, сподвигших кадета увезти девушку прочь из Теората. В один день, встретившись после занятий, он предложил Каранее вызваться добровольцами в кукловоды и был несказанно рад, услышав её согласие.

***

Показав слуге кадетские браслеты на левых запястьях, кадеты вошли в кабину подъёмника. Задвинув за ними дверь, слуга приложил ладонь к закреплённому на стене голубому диску с большой руной посередине. Его браслет был инкрустирован небольшими осколками кейсарина и настроен на управление подъёмником. Диск на стене содержал куда больший объём синего минерала и служил источником энергии, со временем пополняя её запас из Столпа в центре города.

Получив сигнал от браслета и загоревшись ярким лазурным свечением, диск привёл механизм в движение, и кабина с двумя курсантами шатнулась и поползла вверх. Вскоре панорама города скрылась из виду, и следующие несколько минут кадетам пришлось провести в закрытой металлической коробке, слушая мерный лязг цепи и гудение магических потоков, заставляющих громаду подъёмника подниматься всё выше и выше.

Закончив подъём, лифт выпустил их в закрытое помещение без единого окна, где другой слуга выдал офицерам маски в виде щитка с рунами, закрывающего рот и нос. Сам он носил такую же маску, так как каждый посетитель, выходя наружу, непременно впускал внутрь воздух с поверхности, непригодный для дыхания. Закрепив устройство на лице, Гилберт толкнул в сторону выдвижную металлическую дверь, пропустил спутницу и следом за ней вышел наружу.