Кукловоды павшей империи (СИ)

Точка невозврата была пройдена. Последняя возможность испугаться, дать слабину и сбежать, бросив браслет и униформу и до конца жизни скрываясь под видом простого горожанина. Последний шанс, что их остановят законники и попросят Кару пройти с ними для дачи показаний. Никто не погонится за ними через эти тёмные, полные опасностей подземелья, и ни одной разумной души не встретится им впереди, кроме разве что охотничьих отрядов да разведчиков, ведущих неусыпный надзор возле границы.

Путь предстоял долгий, и Гилберт подогнал харакаев, заставив их быстрее семенить лапами, а войско перешло на неспешный бег, поспевая за транспортом.

Перед глазами проплывали своды пещер. Узкие коридоры, в которых едва помещалось войско, сменялись огромными залами. Пласты безжизненного камня перемежались зарослями грибов и залежами пород, подземными озёрами и речками.

Постукивание жучьих лап и топот сотен костяных ног слились в единую какофонию, врываясь в мертвенную тишину подземелий и отдаваясь гулким эхом на многие залы и тоннели вокруг.

В отдалении то и дело мелькали силуэты подземных тварей. Крупные и едва заметные, одни из них спешно убегали подальше от грохочущего ужаса, представлявшегося им единым механизмом, другие шныряли вокруг, бросая голодные взгляды, но не решаясь приблизиться к столь шумному и многочисленному противнику.

Выносливые харакаи могли без отдыха шагать более суток, а этроды и вовсе не уставали, пока рядом имелся источник энергии, благодаря чему войско могло двигаться почти без остановок.

Сидеть часами напролёт оказалось не так уж легко, и кукловоды время от времени прохаживались по салону, а то и вовсе спрыгивали на землю и преодолевали часть расстояния, двигаясь трусцой и стараясь не попасть под врезающиеся в землю лапы харакаев.

Когда наступало время трапезы, один из офицеров перепрыгивал на транспорт с припасами и на ходу вытаскивал из ящиков наборы еды и питья. Ели прямотут, в пассажирском салоне.

Спустя пятнадцать часов харакаи стали выказывать первые признаки усталости, запинаясь лапами и опуская корпус чуть ли не до самой земли. Впередиочень кстати показалось небольшое озерцо, возле которого было решено сделать привал, а заодно и поспать самим.

Даже не спрашивая, кто вызовется первым стоять в дозоре, Кара и Тиден принялись устраиваться на ночлег. Пока Фонтер отыскивал среди припасов подушки и одеяла, девушка осмотрела сидения и с немалым облегчением обнаружила, что их спинки откидываются назад, превращая часть салона в полноценные кровати.

Вскоре кукловоды прекратили копошиться, нашли для себя удобную позу и уснули. В подземелье наступила тишина, более не нарушаемая ни цокотом харакаевых лап, ни топотом сотен костяных сапог. Если выключить руну ночного зрения, то могло показаться, что их группа застыла посреди бескрайней пустоты, лишённой света, звуков и самой жизни.

Ночёвка прошла без происшествий. Пока напарники сладко посапывали за стенками панциря, Гилберт расставил два отряда солдат вокруг харакаев, а сам на всякий случай лично прошёлся по рядам и пересчитал остальное войско. На самом деле, местоположение и состояние каждого отдельного этрода легко определялось ментальной связью, но никто не обвинит солдата в излишнейпредусмотрительности.

Вода в озере оказалась пресной, чистой и пригодной для питья, и, соблюдая меры предосторожности — то есть взяв с собой десяток воинов, — Гилберт наполнил опустевшие тюки. Пока он держал сосуды под водой, без особого интереса вглядываясь прозрачную поверхность, в голове, освобождённой от тревожных мыслей, сами собойзазвучали слова:

«ИМЕНЕМ СОВЕТА КОМАНДУЮЩИХ ГОСУДАРСТВА ТЕОРАТ, ПРИКАЗЫВАЮ ТЕБЕ! ЗАЩИЩАЙ ГРАНИЦЫ ИМПЕРИИ ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ!»

Кукловод помотал головой, прогоняя неуместные воспоминания, и вынул флягу из воды — та давно заполнилась, перестав выпускать пузырьки воздуха.

Когда Кара и Тиден проснулись, войско снова двинулось в путь, а командир воспользовался своей очередью на отдых, быстро заснув в мерно покачивающемся панцире харакая.

Спалось плохо, и дело было вовсе не в тряске или твёрдой поверхности разложенной койки.

«ВЫБРОСЬ ИЗ ГОЛОВЫ МИРСКИЕ МЫСЛИ И ЗАБОТЫ! НЕ ПОЗВОЛЯЙ НИ ОДНОМУ АРСАФИРСКОМУ СОЛДАТУ ИЛИ ГРАЖДАНИНУ ПРОНИКНУТЬ В НАШИ ПОДЗЕМЕЛЬЯ И ПУСТОШИ!»

Слова нерушимого приказа, вбитые в Зале Совета вместе с непереносимой болью, зачем-то снова и снова вспыхивали в голове, словно боялись, что кукловод их вдруг забудет. Полноценно выспаться так и не удалось, и, когда спустя несколько часов Гилберт сидел и протирал глаза, прогоняя остатки сна, отзвуки слов всё ещё гремели на застенках разума. Оставалось надеяться, что к концу пути этот побочный эффект утихнет и не помешает кукловодам выполнять свои задачи.

***