Куклы тоже плачут

устроившись в техникум по специальности «швея-мотористка»…

– Я сделала это просто назло, – комментировала Валентина Сергеевна,

не поднимая глаз на Мальвину. – Помню, отец устроил тогда жуткий скандал.

Это было единственный раз в жизни! Единственный раз он кидался

тарелками и орал на мать, обвиняя ее в моем мнимом распутстве… Знаете,

тогда он впервые показал свое истинное лицо – лицо монстра, который не

привык получать сопротивление…

– Почему вы решили, что ваш отец – монстр? Быть может, он просто

желал вам добра, а для вас это добро казалось навязыванием со стороны

родителя? – не удержалась от вопроса Мальвина.

– Понимаете, – замялась клиентка, – может, он и хотел мне добра, вот

только, не мог он адекватно себя вести!

– Это почему же?

Причин было много: во-первых, в семье Мальцевых Валентина была

очень долгожданным ребенком. Фактически, то, что младшая Мальцева

появилась на свет, не иначе как чудом назвать было невозможно. На

протяжении пятнадцати лет мать Валентины бегала по всевозможным врачам,

знахаркам и колдунам в надежде на то, что хоть кто-то поможет ей

забеременеть, но все, к кому обращалась за помощью несчастная женщина,

разводили руками: помочь они не в силах. Дело в том, что Антонина

Мальцева страдала совершенно неизлечимым недугом: аномалией в развитии

женских органов, причем аномалия эта зародилась вместе с самой

Антониной.

– Быть может когда-нибудь лет через тридцать-пятьдесят хирургия

поможет справляться с подобными проблемами, – разводили в стороны руки

эскулапы, – но сейчас… Это невозможно!

– Через тридцать лет я буду уже древней старухой! – заламывала руки

Антонина.

Но чудо случилась – на шестнадцатом году совместной жизни, когда

Мальцевой стукнуло сорок семь, на свет появилась Валентина. Девочка

родилась слабенькая, семимесячная, и чтобы выходить ее пришлось

приложить немало усилий, но Мальцевы были готовы на все. Девочка

выросла, окрепла и… начались проблемы.

84

– Ты почему надела это платье? Оно вульгарно! – с утра-пораньше

возмущалась мать, оглядывая Валентину со всех сторон. – Ты хочешь

прослыть всем доступной?

– Мама, это совершенно нормальное платье! Посмотри вокруг – все

девчонки такие носят! – пыталась отбиваться Валентина.

Надолго сопротивления не хватало, и когда в спор вступал отец,

девочка покорно переодевалась.

– Так было не только с одеждой, – изливала клиентка душу Мальвине. –

Родители контролировали мое общение со сверстниками, вмешивались в

отношения с мальчиками – в общем, ни одно мое решение не было ими

принято. И так продолжалось всю мою жизнь! Нельзя то, нельзя это, иди

туда, не гуляй там… Конечно, все происходило тихо, без скандалов – как и

положено в интеллигентной семье (как я уже сказала, скандал у нас был

только единожды – когда я отказалась поступать в музыкальное училище), но

вы не представляете, какое давление я чувствовала на своих плечах!

Отчего же! Мальвина буквально сразу поняла, что чувствовала ее

клиентка, будучи молодой девчонкой. «Чем-то семейство Мальцевых

напоминает мне любимейшую тетушку Алекса, а несчастная Валентина –

мою родственницу Вику, – подумала Мальвина. – Жаль только, что моих

родственников к психологам не затянешь!»

– Знаете, проблемы отцов и детей не редкость! – вставила Мальвина. –

Но, насколько я понимаю, вы пришли сюда по несколько иной причине…

– Да, вы правы… Просто, мне кажется, история моего детства очень

сильно отразилась на… моем сыне.

Вообще-то детальные расспросы не входили в обязанности Мальвины,

и сейчас она получила достаточно полную информацию о клиенте, чтобы

безошибочно определить его к специалисту, но Мальвина не удержалась и

спросила:

– На вашем сыне?

– Да-да, на моем Аркадии… – закивала Валентина. – Понимаете, как я

вам уже рассказала, я была воспитана в постоянной тирании родителей,

причем скрытой тирании. Я росла замкнутым, застенчивым ребенком,

полным комплексов и различных заморочек… Я стеснялась завести свою

семью, родить ребенка: я жутко боялась родителей и их гнева; только когда не

стало ни отца, ни матери, я рискнула… На старости лет, без мужа и безо

всякой поддержки пошла на опасный шаг: я родила Аркашу. На момент моей

беременности мне было уже тридцать два года…

«Не так уж и много, – подумала Мальвина. – Хотя, не любая женщина

отчаялась бы на такой шаг! Видимо, эта Валентина та еще штучка…»

– Только не упрекайте меня ни в чем! – неожиданно взмолилась

клиентка.

– А в чем же я могу вас упрекнуть? – удивилась Мальвина. – Дети – это

наше будущее, – парировала она.

Валентина кивнула и наконец-то посмотрела Мальвине в глаза:

– Вы правда считаете, что на тот момент я была права?

85

– Вы были правы уже только потому, что рады своему поступку теперь,

– ответила Мальвина.

Женщина облегченно вздохнула.

– Только я не пойму, что вас смущает в настоящее время?

– Меня не смущает, а тревожит, – уточнила Валентина, – тревожит

вопрос: а быть может, в том, что происходит сейчас с моим сыном, есть и моя

вина?

– Не пойму, – мотнула головой Мальвина, – ваш сын и ваше детство… В

чем связь?

– Знаете, – начала новый виток повествования клиентка, – будучи в