Куколка

Татьяну пронзило приятное волнение. Эти слова были сказаны так нежно и так кстати, что ей захотелось расплакаться, но она только зажмурила глаза, ничего не отвечая. Вадим выждал какое-то время, а потом поцеловал мочку ее уха. К волнению прибавилось возбуждение, и она, повернувшись к нему лицом, ответила поцелуем в губы. В эту ночь он реабилитировался дважды.

Они не спали до самого утра. Татьяна и не подозревала в себе столько страсти. Она полностью и с жаром отдалась ему вся, забыв про все установки, нравоучения матери и границы этой комнаты. Девушка стонала от приятного изнеможения, к концу переходила на крик, а потом резко замолкала, расплавляясь в его руках. И стало плевать, что тонкие стены легко пропускали звук. Весь дом предался любви. Из других комнат тоже доносились стоны, скрипы и ритмичные стуки. Так что никому до других не было дела.

Проснувшись, Вадим пристал к ней еще раз. Утренний секс получился не таким страстным и громким, как ночью, но зато бодро заряжал на весь предстоящий день. Татьяна лежала на спине, голая, полностью расслабленная, без одеяла. Он поцеловал ее в живот и поднялся с кровати. Парень выглядел счастливым. И ей это нравилось. Тихонько напевая песню на английском языке, он растворил окно и впустил в заполненную страстью и потом комнату свежий воздух.

– Который час? – Татьяна перевернулась набок, лицом к свету.

Вадим посмотрел на телефон и ответил, что до часа осталось семь минут.

– Черт, мне надо домой! – с тревогой воскликнула девушка.

На лице парня тут же выступила гримаса разочарования. Он развернулся к ней передом, присев на подоконник. Свет сильно затемнял его, поэтому Татьяна не могла прочитать настроение, но голос выдавал недовольство.

– Зачем спешить?

– Ну, как зачем? Успеть вернуться одновременно с однокурсниками.

– А какая разница? Вернешься, когда захочешь сама.

– Я хочу сейчас! – от нарастающего волнения вскрикнула Татьяна. – Их автобус должен быть в городе в три.

– То есть ты не собираешься матери ничего рассказывать?

Вадим скрестил руки на груди.

– Что рассказывать? Зачем? Ты же знаешь, как она к этому относится.

– Ну, и что? Рано или поздно ей придется это принять. Или…

Он остановился и надолго замолчал. Татьяна отдала бы все, чтобы видеть его лицо полностью, но оно скрывалось в тени, а влетающий в комнату свет и ясное небо слепили ее. Она тоже ничего не говорила, не знала, что сказать. Ей казалось совершенно логичным и нормальным ничего матери не рассказывать. Она боялась себе представить, что будет, когда та узнает. «Ей нельзя знать» – повторяла девушка в голове.

– Ясно, – после нескольких минут молчания произнес Вадим, подходя к пуфику за одеждой. – А что дальше? До старости будешь прятать от нее свою личную жизнь? Убегать, как подросток? Как ты себе это представляла? Вечно по закоулкам целоваться, а домой приходить девственницей? И в сорок лет так будет?

Он судорожно натягивал на себя трусы, штаны, футболку. Голос начинал дрожать от злобы. Лица она по-прежнему не видела. Татьяна съежилась на диване, зажав ногами одеяло. Дыхание стало прерывистым. Глаза наполнились влагой.

– Ладно, одевайся. Кофе попью и отвезу тебя. Минут через пятнадцать поедем, – бросил он грубо и вышел из комнаты.

Татьяна накрылась одеялом с головой и десять минут лежала так, сжимаясь от душевной боли, а потом, переборов себя, начала собираться. Быстро одевшись и покидав вещи комком в рюкзак, она умылась и вышла на улицу, где в беседке стоя Вадим пил кофе. Она хотела к нему подойти и крепко-крепко обнять сзади, но из туалета вышел Дэн и помахал всем рукой. Вадим пошел ему навстречу, игнорируя Татьяну. Друг дружелюбно протянул ладонь, готовясь совершить ритуальное приветствие, но Вадим, замешкавшись, посмотрел внимательно на руку и со словами «Обнимемся, брат» крепко прижал друга к себе. Дэн рассмеялся, поняв, в чем дело, Вадим посмеялся следом. Татьяне было не до смеха.

Вадим еще с минуту рассказывал другу, как закрывать дом и куда все убирать, а потом пошел заводить машину, по-прежнему не глядя на Татьяну. Дэн понимающе наблюдал за обоими. Когда они встретились с Татьяной глазами, она покраснела. Парень подтянул правый уголок губ вверх и поджал подбородок. Из этого получилась странная, выдавленная насильно, усмешка, которая вкупе с печальным взглядом показалась Татьяне удручающей.

Вадим вывел машину за пределы двора и жестом пригласил девушку садиться. Она махнула Дэну рукой и побежала к автомобилю.