Куколка

– Ты боишься! – сказала она, забираясь, точно буравом, казалось, в самую глубину его расширившихся и потемневших зрачков. – Боишься так, как не боялся ещё никогда в своей жизни. Так ведь?.. Как же я люблю видеть этот страх! Видеть и ощущать его почти физически. Как он исходит, истекает, струится из вас. Таких вот, как ты и твой дохлый кореш. Это чувство ни с чем не сравнимо. Оно опьяняет, будоражит кровь… А сейчас, – улыбнулась она ещё ярче и светозарнее, – сейчас ты испытаешь боль, какую никогда ещё не испытывал. Я бы сказала, квинтэссенцию боли. Вариант адских мук, которые тебе доведётся пережить ещё здесь, в этом мире, прежде чем отправиться в другой. И я, тут можешь не сомневаться, сделаю всё для того, чтобы это не произошло чересчур скоро. Нам бы не хотелось потерять тебя так же быстро, как твоего приятеля-кастрата. Такой досадной ошибки мы не повторим… Ну а теперь, – улыбка вдруг испарилась с её лица, а голос, утратив мягкость и певучесть, стал сухим и жёстким, – поиграем в стоматолога. Обожаю эту игру! Надеюсь, тебе тоже понравится. Открой-ка рот, да пошире.

Денис не исполнил требуемого. Он, казалось, вообще не понял, что она имела в виду. Лишь продолжал таращиться на неё с недоумевающим, обалделым видом.

Лиза усмехнулась и отчётливо и раздельно, будто втолковывая ребёнку или разговаривая с плохо слышащим, промолвила:

– Ты не смотри на меня такими жалкими собачьими глазами, а делай то, что я велю. Мои приказы надо выполнять быстро и беспрекословно.

Денис не шелохнулся и не сделал ни малейшей попытки быстро и беспрекословно выполнить приказ.

Чем вызвал всплеск неудовольствия у девушки. Она, видимо начиная терять терпение, нахмурилась и с расстановкой произнесла:

– Ты что, не догоняешь, придурок? Я ж русским языком тебе сказала: открой рот! Мне десять раз повторять, что ли?

Но и это, по-видимому, не произвело впечатления на Дениса, то ли действительно не понимавшего, чего от него добиваются, то ли использовавшего это мнимое непонимание в качестве самозащиты.

Однако таким способом он мог лишь немного потянуть время, но никак не избежать неминуемой развязки. Валера вмешался и подсказал напарнице:

– Да что ты валандаешься с ним, сеструха? Дай ему молотком по зубам, он и раззявит пасть!

Совет, видимо, показался Лизе дельным. Она приблизила своё, вновь тронутое улыбкой и слегка зарумянившееся лицо к застылому, белому как бумага лицу Дениса и вполголоса вымолвила:

– Слыхал, а? Мне сделать так, как брательник говорит, или ты всё-таки раскроешь свой хлебальник?

Угроза подействовала. Денис медленно, неуверенно, точно его лицевые мускулы были сведены судорогой, начал приоткрывать губы, а затем, после новых, ещё более настойчивых и нетерпеливых понуканий девушки, вынужден был расцепить плотно стиснутые зубы. В образовавшуюся щель тут же проникла Лизина стамеска, и он ощутил её холодные резкие прикосновения к языку и дёснам и неприятный металлический привкус, отчего он скривился, а на глаза его невольно навернулись слёзы. Он непроизвольно попытался отстраниться, но упёрся затылком в бревно, к которому был привязан.

Лиза же принялась разжимать его будто одеревенелую челюсть, сопровождая свои действия насмешливо-похабными комментариями:

– Ну, ты давай заплачь ещё, как девчонка! И не морщись так, будто тебе член в рот суют. Это тебе не грозит, можешь не беспокоиться… Хотя для тебя, наверно, было бы лучше член пососать. Это мало того что совсем не больно, так даже приятно. Уж поверь мне, я знаю, о чём говорю. Опыт какой-никакой в этом деле имеется…

Балагуря и похохатывая, она ещё некоторое время растягивала его рот до нужного ей предела, а когда наконец он оказался распахнут настежь, заглянула в него с внимательно-заинтересованным видом и стала водить кончиком стамески по зубам нижней челюсти.

– Ну-с, больной, поглядим на ваши зубки. Проверим их состояние. Посмотрим, много ли сладкого вы едите… А, что, любишь сладенькое? – неожиданно отвлёкшись, подмигнула она Денису и растянула губы в шаловливой улыбке. – Любишь, признайся. Все вы любите. Вон твой приятель не скрывал этого. Даже бравировал этим. За что, правда, и поплатился по полной программе… А ты, как я погляжу, скромник такой, тихоня. Прям как целка. Или только вид делаешь, а на самом деле… В тихом-то омуте, сам знаешь… Ой! – вдруг вскрикнула она, расширив глаза и устремив пристальный взор в глубину его рта. – Больной, да у вас кариес! Вот, на зубе мудрости, червоточинка. Безобразие! Нужно срочно удалить. Немедленно!

Денис так никогда и не узнал, был ли у него кариес на самом деле или это была милая шутка вошедшей в роль стоматолога девушки, потому что он не увидел больше свой зуб мудрости. Лиза приставила к нему острый кончик стамески, сощурив левый глаз, примерилась, чуть повернула её, устанавливая поточнее, и, взмахнув молотком, ударила по её ручке. А затем, почти сразу же, ещё раз.