Куколка для монстра

– Нет, – сказала я, вдруг почувствовав, чем соблазнил меня Лапицкий: он подарил мне возможность самой выбирать игры и игроков. И хотя в глубине души я знала, что игры эти – всего лишь банальные наперстки, где полно подставных персонажей и выигрыш всегда будет за мной, отказаться от этого я уже не могла. Я вспомнила. Я все вспомнила. Но не собственную жизнь, нет, ощущения, которые были определяющими в той, прошлой Анне. – Нет, я не хочу спрыгнуть на ходу. Я остаюсь. Я буду работать с тобой.

Даже капитан не ожидал такого. Он почесал переносицу и вопросительно посмотрел на меня:

– Да? Выражаешь свободную волю свободного человека?

– Именно.

– Но это довольно грязная работа, не отмыться, детка.

– Плевать.

– Сегодняшний день ты провалила.

– Больше провалов не будет. Обещаю легкие импровизации на пользу великой цели.

– Ах ты, мать твою… Попробуй после этого не назови тебя сукой! Прости, это последний раз.

– Хорошо. Я буду работать с тобой. Только выстраивать все буду сама. Не возражаешь, капитан? Или уже майор после сегодняшнего вечера?

– Начальство скупо на звания, как Ставка на медали в начале войны. Придется покорячиться.

– Мне нужно привести себя в порядок. Ты можешь создать мне условия? – деловитым тоном спросила я Лапицкого, который все еще не мог прийти в себя от неожиданных перемен во мне, хотя всеми силами и пытался это скрыть.

– Условия?

– Ну да. Чтобы не было решеток на окнах, чтобы не было этого дурака Виталика…

– За что, королева? – вяло оскорбился с водительского места Виталик, но теперь он волновал меня не больше, чем трупик раздавленной кошки на дороге.

– В какой порядок? Ты в отличной форме, девочка, – капитан смотрел на меня, как будто видел впервые.

– Я лучше знаю. Или не в интересах ваших грязных дел иметь объективно симпатичную телку?

– Хорошо, – Лапицкий сдался. – Что нужно?

– Хорошая косметика. Не дешевка фабрики «Московская заря», а настоящая французская. Самая дорогая. Впрочем, ее я выберу сама.

– С меня голову снимут. Никто таких финансов мне не даст… Мы же бюджетная организация.

– Интересно, – задумчиво произнесла я, – сколько бы заплатила какая-нибудь частная конкурирующая фирма за убийство такого человечка, каким был покойный Кожинов, ты как думаешь?

– Но ведь не ты убивала! – искренне возмутился капитан.

– А кто тебе сказал, что убивала не я, Костик? Ты позволишь так себя называть, раз уж мы коллеги? – Я откровенно издевалась над Лапицким. – Ведь в пистолете Фигаро было три патрона? Три. Ты сам ему сказал.

– Допустим, – медленно произнес капитан, – что из того?

– Но выстрелов-то было четыре! Следовательно, один из них – мой. Рассуждая логически.

– Ты же не стреляла в Кожинова, – капитан даже стукнул ребром ладони по колену, – не стреляла, признайся!

– Кто знает, кто знает… Или был кто-то еще? Наблюдающий за наблюдателями, а? Тройное дно?

– Умная сука! – Он не мог сдержаться. – Прости, прости, буду штрафовать себя за непочтительное обращение… И отдавать наличными.

– В валюте, пожалуйста. Куда мы едем?

– Я, собственно, хотел предложить тебе…

– Неужели личные апартаменты в президентском номере отеля «Метрополь»?

– Похуже, конечно. Говорю тебе, у нас бюджетная организация. Но кое-что я тебе подобрал.

– Отлично, – характер нашей беседы изменился, теперь уже я, незаметно для всех, стала играть первую скрипку. – Валяйте, гражданин начальник…

Виталик вез нас по улицам ночной Москвы, которую я открывала для себя заново: агрессивные иномарки, свирепо подрезающие наш допотопный пикапчик, неоновые огни вывесок и щитов, окна домов, за которыми протекала поразительная человеческая жизнь, дрожание зимнего воздуха. Я не знала, не помнила этих улиц, но это был единственный город, в котором могла жить Анна, следовательно, нужно уважать ее выбор.

– Куда мы едем? – спросила я у Лапицкого.

– В сторону «Кропоткинской». Есть там одно гнездышко в твоем стиле. Там и остановимся.

– Все вместе? – Я презрительно посмотрела на Виталика.

Лапицкий даже обиделся:

– Зачем вместе? Там будешь жить ты одна.

– И вы не зайдете на чашку чаю, гражданин начальник?

– Зайду, зайду, – ухмыльнулся он, – куда ж я денусь. Мы наконец приехали. Виталик лихо припарковался в одном из тихих московских переулков: сюда не доносился вечный гул Садового кольца, и царила патриархальная тишина.

– Мне нравится, – одобрила я тихий сонный двор и дом, который показал мне Лапицкий. – Вполне в моем стиле.

– Ты думаешь, это в твоем стиле?

– Уверена в этом.

– Ну, раз уверена, тогда пойдем. Лапицкий вышел первым и, придерживая дверцу, галантно помог мне выбраться.

– Подожди меня, – сказал он Виталику.

Тот кивнул и, осклабившись, обратился ко мне:

– Ну, до свидания, королева!..