Куколка или Превращение в...(СИ)

Появление этой опасной рыбы прежде сопровождалось здравым рассудком парня, но ситуация стала приобретать куда более опасный поворот и теперь он не был уверен, что поступил умно, когда согласился на это дело.

Глаз рыбы вытекал в воду, привлекая внимание мелких, но не менее опасных рыб. Мир, где любая рана означает проигрыш, такое явное увечье было словно красным полотном перед хищниками, которые несколько секунд назад преспокойно плыли в воде, не интересуясь тем, что происходило прямо перед ними.

На куши напали, к ее ране приткнулись все, от мальков до более больших рыб, и они с превеликим удовольствием раздирали мясо, отрывая кто приличные клочки, кто чуть поменьше. Если бы рыбы умели кричать, она бы кричала от боли, но это было на руку парню, ведь теперь внимание куши были сосредоточено не на нем.

Куши кинулась вниз, возвращаясь в глубину, надеясь успеть спрятаться в какой-то пещере и переждать пока рана заживет, вот только юноша был уверен, что теперь с таким существенным изъяном ей не выжить в Мировом океане.

А в это время парень уже видел скалы, ненастоящие, сооруженные искусственно, но это его обрадовало. Он уже был близок к своей цели.

Юноша залез на один из камней, показывая свою фигуру, облаченную в черный обтягивающий костюм, луне и звездному небу. Он нажал на шею, туда, где была кнопка, убирающая защитный шлем из полона. Его голубые глаза были направлены на горизонт, где виднелись шапки городов, покрытых растениями.

Он тяжело дышал, так как плыл уже несколько часов, и его тело требовало отдых, пусть и небольшой. Парень сидел на камне некоторое время, после чего улыбнувшись чему-то неизведанному, проговорил чуть слышно:

- Черт, этого следовало ожидать…

Немного передохнув, он взглянул на скалы, что возвышались перед ним. Его прекрасное во всех смыслах лицо исказилось гримасой иронии, будто кто-то пытался перед ним не смешно пошутил.

- Как прозаично, - выдохнул он, вставая на камне во весь свой небольшой рост. – Это ли должно было меня остановить?

Его руки ловко перебирали камни, а фигура быстро поднималась вверх, будто и не было никакой сложности в том, чтобы подняться наверх. На самом же деле юноша был прекрасно приготовлен к такому роду трудностей, и его тело работало на автомате, оставляя своему хозяину простор для мыслей и составления планов на будущее.

Через несколько минут он уже разминал руки и ноги, стоя на земле и всматриваясь в чащу леса, что странным и неестественным пологом была прямо перед ним.

Юноша несколько секунд наслаждался ветром, что ласково колыхал его кудрявые черные волосы, после чего он кинулся вперед, легко пробираясь через сплетения деревьев и кустов, они будто расступались перед ним, не смея перечить его величию.

Дом, что находился в самом центре острова был толком ничем не защищен. Оно и понятно, люди предполагали, что сама возможность добраться до него незамеченным исключена. Но паренек любил удивлять и осторожно, почти неслышно, пройдя дремлющую на посту охрану в виде двух вооруженных парней, кинулся внутрь трехэтажного здания, будто выкованного из золота.

Его губы сложились в кровожадную и немного злую улыбку, когда он увидел великолепие красных и золотых красок, что было внутри замка. Массивные двери, мягкий бархатный ковер бордового цвета, кремовый цвет обоев и неуловимый приятный рисунок по ним – все это создавало величественный антураж. Юноша даже беззвучно присвистнул, взглянув на один из гобеленов, что висел в коридоре.

Он медленно ступал по ковру, вспоминая в какой стороне находиться комната его жертвы, искренне надеясь, что нужный ему мужчина уже спит. Никогда парень не кидался в водоворот дела, прежде хорошенько не обдумав план и не выяснив распорядок дня своей жертвы, так что он с точностью до семидесяти процентов был уверен в том, что мужчина находится в своей спальне, уже отослав использованного сегодня ночью паренька за ненадобностью.

Но видимо сегодняшний день решил преподнести ему еще больше новых открытий, так как, поднявшись на второй этаж, он четко услышал разносящиеся по всему дому стоны, причем не страсти, а боли. Казалось будто собака, которую долго мучил хозяин, тихо постанывает, желая получить от своего повелителя ласковое слово, но вместо этого он вновь и вновь прикладывался плетью к ее спине. По крайней мере, звуки раздирающего в воздухе кнута сменялись стенаниями.

Парень в злобе сжал кулаки, чувствуя, как по телу разносится ненависть к тому, кто вскоре оросит своей кровью его кинжал.

Дождавшись, пока крики стихнут, а юношу с только что истерзанным телом и душой уведут вновь вниз, парень вышел из своего небольшого укрытия.