Куколка последней надежды

И противники скрестили мечи. Стремительный выпад Мубы был остановлен умелым блоком. Бамбуковая трость, молниеносно превратившаяся в стальное жало, уверенно парировала клинок четырехрукого и тут же перешла в наступление, вынудив хвана отступить, избегая прямого удара. Еще два выпада Тори, и Мубе удалось перехватить инициативу — его меч поцарапал японцу руку. Зал взревел, но Тори, не обратив внимания на рану, коварным движением рассек четырехрукому бедро. На мгновение соперники остановились, обменявшись короткими, быстрыми взглядами, и снова бросились в бой. И хван, и японец приняли одинаковое решение: взвинтить темп.

Теперь о происходящем на ринге можно было только догадываться. Удары, блоки, выпады — все действия противников слились, оставив лишь ощущение стремительности перемещения расплывчатых фигур да сверкание мечей. Уследить за поединком в реальном времени могли лишь опытные воины, а остальным оставалось только поддерживать своего фаворита громкими криками. Азарт поединка, понимание, что он НАСТОЯЩИЙ, заводили публику даже в отсутствие качественной картинки. И «Олимпийский» гудел.

Но соперники не слышали рева трибун.

Тори атаковал по всем правилам классического фехтования на мечах. Отточенная техника, потрясающая скорость и уверенность каждого жеста делали его грозным противником для любого воина Тайного Города. Он был хорош. Он был силен. Он был быстр. Но хван ни в чем не уступал японцу. Зато превосходил в опыте. Сражение на мечах в мире четырехрукого было такой же обыденностью, как для якудза стрельба из пистолета. И многолетние тренировки не могли заменить Тори участия в реальных войнах Тайного Города, в многочисленных сражениях не на жизнь, а на смерть.

Муба поймал японца на «левый захват», несложный и в меру подлый трюк хванской школы фехтования. Надо было только улучить момент, рассчитать, когда быстрый как молния соперник неосмотрительно подставится, и мгновенно использовать преимущество дополнительной пары рук…

Тори даже не понял, каким образом его меч взлетел в воздух и, перелетев через ограждения ринга, бамбуковой палкой покатился по полу.

Он только понял, что безоружен, и никак не сумеет остановить черный клинок хвана.

* * *

Второй за день триумф Муба запомнил гораздо лучше. И не потому, что круг почета, поздравления глав Великих Домов и приветственные крики толпы успели стать для него обыденностью. На этот раз хван действительно радовался. Радовался от души, ибо понял, что новые вершины никуда не делись. Их много, только успевай карабкаться, а потому смех Мубы звучал громко и заразительно. Он был счастлив.

Сантьяга перепрыгнул через ограждения ринга и протянул японцу бамбуковую трость.

— Это была великолепная схватка, Тори-сан.

— Я думал, что один из нас должен умереть, — медленно ответил вакагасира.

— Для чего?

Несколько секунд непроницаемо черные глаза японца пристально изучали непроницаемо черные глаза нава.

— А в чем цель?

— Школа Китано заявила о себе во весь голос. И это произвело сильное впечатление.

— В чем была ваша цель, Сантьяга-сан? — тихо повторил Тори.

— Я проиграл семь сотен, — признался комиссар. — Рискнул поставить на вас.

— Жаль, что я не оправдал ваших надежд.

— Может, в следующий раз?

— Что вы имеете в виду? — Японец бросил на Сантьягу быстрый взгляд и отвернулся.

— Турнир проводится ежегодно. И я был бы рад видеть команду школы Китано в следующем сентябре.

Тори посмотрел на веселящегося Мубу, крепко сжал трость и медленно, не глядя на нава, произнес:

— Я подумаю насчет… насчет следующего года.

* * *

Заброшенный песчаный карьер Подмосковье,

8 сентября, воскресенье, 23.00

— Прекрасное место, — одобрил Сантьяга, оглядывая подготовленный концами и сотрудниками Службы утилизации котлован. — Очень удобное. Вот только не помешает ли нам экскаватор?

Изрядно проржавевший механизм уныло притулился в северном конце ямы, нарушая аскетичное однообразие песчаного пейзажа.

— Ни в коем случае, — отозвался Птиций. — Внушительное приспособление придаст постановке необходимую достоверность.

Лысого управляющего лучшим в Тайном Городе клубом привлекли в качестве режиссера — Птиций славился мастерски поставленными шоу. Конец охотно согласился разыграть космическое действо, немедленно договорился с «Тиградком» о прямой трансляции мероприятия по главному каналу, и теперь, окруженный взводом длинноногих старлеток, вихрем носился по карьеру, раздавая последние указания.

— Надеюсь, он не перестарается, — проворчал Ларбек Хамзи.

Кадровому сотруднику Службы утилизации не очень-то нравилась кипучая деятельность конца. Комиссар улыбнулся:

— Мы уже достигли главной цели: Ортега так заморочил головы американцам, что они убеждены в существовании инопланетян. Теперь осталось показать товар лицом, а лучше Птиция с этим никто не справится.

— Они уже едут! — Птиций, получивший информацию от наблюдающих за американцами магов, всплеснул коротенькими ручками. — Они уже едут, а у нас ничего не готово! Где артисты? Где эти проклятые артисты?

Старлетки заверещали.

* * *