Кукольный домик (СИ)

«Всё же лучше, наверное, пешком за этим зверем», — нахмурилась Энейя, а в голову пришло другое. Она направилась к двери на выход.

— Ты куда… Э-а, Вы куда, Темноликая дора? — пробухтел Аш.

— Наверх. А ты можешь тут сидеть, если нравятся гробы, — вырвался из неё гнев.

Аш лишь ухмыльнулся на её несдержанность.

Выскочив наружу и схватившись за стальной прут, она подтянулась, оттолкнулась от толстой и сальной буро-красной спины чёрта, и оказалась на ящике. В лицо ударил холодный ветер с дождём. Она напряглась и прыгнула, стараясь ухватиться за роговую броню на плечах. Рука её соскочила и она с грохотом повалилась на крышу ящика, поскользнулась и шлёпнулась спиной, хватаясь рукой за край.

— Всё в порядке, Темноликая дора? — поинтересовался вежливый демон.

Энейя сжала зубы, встала и прыгнула во второй раз, упираясь сапогом в спину. Уцепившись за роговой наплечник двумя руками, она ударилась лицом о вонючую и грязную спину твари, подумав, что её сейчас вырвет, подтянулась, сделала выход на ровные руки и закинула тело, усаживаясь на плечо. Чёрт занервничал и скосил на неё глаза.

— Всё хорошо, Гоб, — произнесла она и пустила в ход одно из заклинаний усмирения.

Гоб успокоился, отвернулся.

Наплечник был шершавый и жёсткий, приходилось очень много балансировать, чтоб не упасть, но это было лучше, нежели ящик. Энейя жадно жаждала комфорта, потому подгадала момент и запрыгнула чёрту на голову, схватившись за рога. Сложив ноги крестом, она обхватила руками рога и наблюдала, как где-то под ними пролетают верхушки небольших деревьев.

Дороги как таковой не было. Это скорее была просека, не успевшая зарасти деревьями. А раз она не успела тогда зарасти, то и никогда больше не зарастёт, пока территория Штагры не будет отвоёвана. Чёрт своими массивными копытами почти на локоть проваливался в рыхлую пропитанную дождём кашу. Может быть ступать по такой земле лёгкой эльфийке было бы приемлемо, но она всё ещё не представляла, куда они направляются и по какому принципу выбирают дорогу.

Лес, окутанный дымкой дождя, не золотой, как привыкла Энейя, и даже не зелёный, а серый, с бурыми пятнами, мёртвый и сухой, навевал ощущение обречённости. Ни воронья, ни магических тварей, лишь сухие деревья. Всматриваясь в даль Энейя увидела серую воду бегущей маленькой речушки, которая несла хоть какое-то подобие жизни. Там, вдалеке, у подножия этой реки рос дуб, на котором набухали свежие почки — последний сражающийся за жизнь.

У неё было много времени подумать сейчас о том, что она сделала, и что предстоит ей сделать. В особенности о том, что предстоит. Ишиану нельзя рассказывать про Като. А что будет, если она всё же расскажет, что мелкий засранец ведёт игру за спиной у своего господина? Скорее всего этот же мелкий засранец сможет всё переврать, и тут уж так получается, что поверят ему, а не ей. Ведь если она начнёт плести козни, это могут трактовать как диверсию, а её посчитать очень ловкой диверсанткой.

А значит она для Ишиана никто. Некто, кого Като рекомендовал в ряды демонов. Кто может сослужить службу. И не важно, что она уже предала свою наставницу и весь эльфийский род. Может быть именно в этот момент идёт погребальная служба, в которой хоронят бесславно погибшую императрицу Леиены.

Опечаленная этим фактом, она вдохнула, выдохнула и сосредоточилась на том, чтобы поплотнее закутаться в плащ и не промёрзнуть.

Из ящика за спиной демона раздавался отчётливый храп.

Энейя принялась замечать, как деревья из грязно-зелёных превратились вначале просто в грязные, а после и вовсе потеряли цвет. Небо угасало медленно, день незаметно перешёл в вечер, а теперь дело близилось к ночи. Гоб какое-то время ещё полз сквозь мрак, заметно снизив скорость и периодически вращая своей огромной бошкой, на которой сидела Энейя, но вот стемнело настолько, что лес представлял собой лишь едва заметные тени на почти чёрном небе и Гоб остановился.

Эльфийка соскользнула на шею чёрта, после этого отпустила руки и грохнулась на ящик, чем явно разбудила Аша. С ящика она ловко спрыгнула на бок твари, схватившись за железные штыри и в мгновение ока оказалась на земле, разминая затёкшие конечности.

Аш с грохотом приземлился у ног Гоба, который стоял и чесал задницу. Он выпрямился, хрустнул позвонками на спине, улыбнулся Энейе и побрёл в лес искать дрова для костра. Энейя пошла за ним следом.

Тифлинг возился с дровами. В сыром лесу сложно было развести костёр, поэтому он срубил целое дерево из обрезал сырую часть, оставляя лишь сухую сердцевину. Времени это занимало прилично, и Энейя принялась зевать. Спать её при этом не тянуло — всплывал липкий и сжигающий изнутри страх, что ей вновь приснится Варда. Эльфийка вздохнула, унимая клокочущее сердце, и попыталась переключиться на что-то другое. Первое, что попалось ей на глаза — большие и сильные руки Аша, сгрузившего на себя почти целое дерево. Мысли, связанные с сильными и грубыми руками, ей понравились, но она сразу же загнала их поглубже в своё сознание.

«Ты хочешь перестать злиться и страдать?» — спросила она вдруг сама у себя.