Кукушка

Ксения возражать не стала. Квинт была отчасти права. Иметь дело с милицией им обеим не стоит. Себе дороже будет. После побега из больницы ее возможно уже ищут.

– Вот что, давай встретимся вечером, часов в шесть. Тебя устроит это время? – спросила Лилия Станиславовна, бросив на Ксению ненавистный взгляд.

Ксения размышляла недолго. Да и что ее может не устроить при создавшимся положении. Разве что, мир перевернется. Но надо полагать, этого не произойдет. А торопиться ей теперь все равно некуда.

– Вполне, – сказала Ксения.

– Ну и прекрасно. Подходи к кинотеатру «Ангара». Это тут недалеко, на соседней улице, – начала было объяснять Лилия Станиславовна, хотя этого и не потребовалось. Где находился кинотеатр, Ксения хорошо знала. Они много раз туда ходили с девчонками. Он располагался недалеко от их общаги, что само по себе было очень удобно. Особенно после вечерних сеансов. Далеко не идти.

– Я знаю, где этот кинотеатр, – оборвала Ксения объяснения Квинт, посчитав их излишними.

– Замечательно, – сказала Лилия Станиславовна, не желая утруждать себя продолжением, и добавила уже повеселевшим голосом: – Ну, тогда до встречи. И смотри, не вздумай привести ментов. Тебе же хуже будет, – предупредила она.

Ничего не говоря в ответ, Ксения вышла. В коридоре возле регистратуры она увидела практикантку Свету. Та стояла и плакала. Ксения прошла мимо и хлопнув дверями, вышла на улицу.

– Одну минутку. Подождите, – сказала Лилия Станиславовна, когда дверь открылась и в кабинет попыталась войти полная женщина лет сорока.

– Ну сколько можно ждать? – возмутилась та. – Мы и так уже час целый ждем. – Она хотела еще что-то сказать, но увидела подбитый глаз Лилии Станиславовны, и лицо ее сразу же сделалось растерянным. Ничего не сказав она закрыла дверь.

Оставшись одна, Квинт глянула в зеркало и поморщилась.

– Вот что наделала, сволочушка, – обозвала она Ксению недобрым словом. И зашвырнув зеркало в ящик стола, достала из сумочки мобильник. Набрала номер Костика.

Костик ответил не сразу, и это так взбесило Лилию Станиславовну, что она не смогла сдержаться. Да и не хотела. Она тут рискует своим здоровьем. Только что получила телесные повреждения, а он там дрыхнет. А между прочим, девчонка эта оказалась живой по его вине. И ведь как уверял, негодяй, что все сделал с ней как надо. Грош цена всем его уверениям, если такое получилось.

– Урод не доделанный! Ни на что не способный. Так меня подставил… – возмущению не было предела, поэтому когда Костик ответил, Лилия Станиславовна набросилась на него, обзывая что ни на есть последними словами и расценивая их вполне подходящими для такого человека.

– Лиля, ты можешь объяснить, что произошло? – спросил Костик, не догадываясь, с чего бы Квинт так ополчилась на него.

Его спокойный, и как показалось Лилии Стасниславовне беззаботный тон, просто-таки вывел ее из себя.

– А ты не догадываешься, урод? – заорала она.

Костик засопел, как видно о чем-то сосредоточенно задумавшись, потом с настороженностью в голосе произнес:

– Лиля, я тебя умоляю, перестань говорить загадками. Ты же знаешь, загадки и ребусы я терпеть не могу.

– Это потому, что ты тупоголовый мальчик и не любишь шевелить мозгами, – сказала ему Квинт, подозревая как обидится ее любовник на такие слова. Ему никогда не нравилось, когда Лилия Станиславовна называла его тупоголовым. Но сейчас Квинт его обиды ничуть не волновали. Ее волновало другое: что теперь будет с ними со всеми. Ведь Ксения осталась жива и оттого, что она предпримет, зависит многое. У Лилии Станиславовны даже появилось нехорошее предчувствие, которое она старалась подавить, утешая себя тем, что все еще образуется.

Костик долго молчал, приходя в себя, когда Лилия Станиславовна рассказала о визите Ксении. И видно так и не обмозговав все как следует, он произнес растерянно:

– Этого не может быть… – голос его прозвучал так, словно он вот-вот хотел расплакаться.

А Лилии Станиславовне захотелось расцарапать его наглую рожу. И расцарапала бы, окажись он рядом, а так она всего лишь могла только наорать на него. Что с удовольствием и сделала, обзывая его как только можно. Когда запас оскорблений поиссяк, заговорила более спокойней:

– Ты что не веришь? Как не может быть, если она только что была тут да еще подбила мне глаз. Или ты думаешь, что я это все выдумываю от нечего делать?

Костик поспешил оправдаться.

– Нет. Я просто не могу понять, как ей удалось выжить, – сказал он виновато, догадываясь кем считает его Лиля. Дураком надо быть, чтобы не догадаться, кто виноват в том, что такое произошло. Конечно же он.

И Лилия Станиславовна в своих обвинениях была категорична:

– Ты показал себя не пригодным ни на что. Ты не довел дело до конца. Более того, поступил как настоящий подлец и негодяй… Обманул меня.

Костик молча терпел всё, в чем его обвиняла Квинт и не пытался возражать. Только молча сопел в трубку, понимая, что оправдываться в его положении бесполезно.

– Перед тем, как выбросить ее пальто, ты проверял карманы? – спросила Квинт.