Кукушка

Хороший вопрос. Может быть потому, что я не давал себе шансов? Когда-то давно я понял, что не испытываю удовольствия от обычного секса, и это испугало меня до икоты. Нет, в отличие от отца, меня не возбуждала боль… Но мне всегда хотелось пожестче. Не сдерживая себя. Наплевав на запреты общества и мораль, растворяться в другом человеке. Только это было по-настоящему. И как я от этого ни бежал… не мог изменить свою сущность. Мне хотелось изощренного секса. Я ненавидел это в себе. Меня от самого себя тошнило, но еще больше — тошнило от своего сходства с отцом… И тогда я просто вычеркнул женщин из своей жизни.

Глава 8

Мне было, правда, интересно, почему Макс одинок. Он был хорошим парнем: добрым, заботливым и, что немаловажно, красивым… Любил детей, не имел вредных привычек и, судя по дому, достаточно неплохо зарабатывал. Для большинства женщин этот перечень был вполне достаточным для того, чтобы открыть на него охоту.

— Не сложилось, — коротко бросил он, очерчивая жирной чертой границы своей откровенности. Может быть, это и к лучшему. Сегодня я узнала даже больше, чем мне того бы хотелось. Грязные подробности чужой оборвавшейся жизни, которые были мне совсем ни к чему. Мне бы от своего дерьма отмыться… Восемь месяцев прошло с тех пор, как я сбежала, а мне все так же снились кошмары. Вязкие, тревожащие душу сны, в которых я то и дело тонула. Легкие жгло, грязь забивалась в ноздри и проникала в рот… и каждый раз, когда я пыталась вздохнуть, или позвать на помощь, я захлебывалась зловонной болотной жижей.

Настроение резко испортилось. Я заглянула в спальню, проверила малышку и, вернувшись в гостиную, прилегла на диван, уже не противясь лавине воспоминаний.

Иван сделал мне предложение в ночь нашего первого поцелуя. Одурманенная его ласками, сбитая с толку, я потом не спала и… думала, думала, думала! Господи, какой же непроходимой дурой я была! Как мне льстило, что такой взрослый, состоявшийся мужчина… мужчина, который мог позволить себе абсолютно любую женщину, остановил свой выбор на мне. Это было ужасно, это было прекрасно, это напрочь выбивало землю из-под ног… Я вспоминала его ласки. Такие несдержанные и бесстыдные, и, может быть оттого, что я не знала другого, мне они казались верхом блаженства. Мое тело созрело и жаждало мужчину. Большого, сильного, красивого… Такого, как Иван, от которого меня не отвернул даже тот факт, что он во многом заменил мне отца. Замирая от ужаса, я колебалась… Запретное влекло и отталкивало одновременно. Я пыталась представить, как буду жить, если ему откажу, и… просто не видела перспективы. Мы перешли черту. Возврата к былому не было. Я не могла сделать вид, что ничего не случилось. Да и кто бы мне это позволил? С другой стороны, я вспоминала всех тех женщин, которые вокруг него вились, и… ревновала. Дико, неистово! Он столько лет был безусловно моим, что одна только мысль о другой рвала мое сердце на части.

И я согласилась.

Месяц до свадьбы был самым странным временем в моей жизни. Я перестраивалась, я привыкала, что между нами теперь совсем другие отношения. Иван больше не был моим опекуном. Почти отцом, с которым я и вела себя соответствующе… Теперь он был моим мужчиной. Страстным, откровенным, горячим. Но одновременно с этим удивительно сдержанным. Именно Иван настоял на том, чтобы я сохранила девственность до свадьбы. И я не стала перечить. Напротив, даже порадовалась, что мой будущий муж дал мне время, чтобы я могла адаптироваться к происходящим в жизни изменениям. Он мне казался таким понимающим, мудрым! А на самом деле он, как смертельно опасный паук, скрупулёзно плел свою паутину.

О, как терпеливо он меня приручал! Как изощренно, как искусно! Обрушивая на меня всю свою страсть. Заставляя забыть о скромности… Если бы я знала, чем это все для меня обернется! Если бы я только знала! А тогда, доверчивая и открытая, балансирующая на грани оргазма, я, отбросив всякий девичий стыд, подавалась навстречу его бесцеремонным пальцам, я просила… нет, умоляла, растеряв в страсти всю свою скромность:

— Иван, я не могу больше… не могу… пожалуйста, Ваня, пожалуйста!

— Маленькая голодная сучка… — не останавливаясь ни на секунду, шептал мне на ухо мой будущий муж.

— Иван! — от его грязных слов стыд все же пробивался на волю, и тогда, смущенная, я резко сводила ноги и отталкивала желанные руки прочь. А он улыбался хищно, удерживая над головой мои запястья, и продолжал дразнить меня, пока я снова не начинала скулить от страсти.