Кукушкины дети

Она видела, как посуровели лица парней при этом известии. Никто по коридору не ходил, никто не разговаривал, что творится даже в соседнем купе, было неизвестно.

– Нам повезло. У нас последнее купе. Может, устанет, и у нас не будет копать? – предположила Света, желая разрядить обстановку.

– Да ты что. Кто-нибудь другой может так и сделал бы, но не Регина. Зверь баба. У нее правило – в каждом купе хоть кого-нибудь да поймать.

Ожидание угнетало. Выглядывая из проема дверей, девчонки видели, как из других купе выходили люди и продвигались к выходу.

– А что с ними будет?

– Отберут вещи по протоколу и отпустят.

– Совсем отберут?

– Ну, конечно. А ты как думала.

– Господи, денег как жалко. Ведь на товар почти все занимают. А здесь просто так отдай.

– Ну, главное, чтобы криминала не нашли – объяснял Евгений.

– А вот, если есть криминал, то в кутузку – продолжал Николай. – И статья.

Света напряглась. Она понимала, что они имеют в виду. Одно дело, если ты везешь десять кастрюль вместо разрешенных трех. И другое дело, если это что-то запрещенное к вывозу даже в одном экземпляре. Например, эксклюзивные предметы искусства. На душе заскребли кошки. Она вдруг представила, что сейчас Евгений покинет вагон из-за этой Регины, и она его больше никогда не увидит. От этой мысли ей стало совсем плохо.

Таможенница появилась неожиданно. Она встала на пороге купе и окинула всех пронзительным взглядом. Света имела более испуганный вид, чем другие.

– Покажите Ваши вещи – скомандовала она девушке. Та рукой указала на сумки. Ничего не говоря, женщина повернулась к остальным.

– Откройте сумки.

Пассажиры распахнули свои баулы. На некоторые вещи она просто смотрела, некоторые просила вынуть. В это время в купе вошел ее помощник.

– Регина Львовна, здесь обшивку будем проверять? Если да, то я полез. Время выходит.

Регина открыла, было, рот, чтобы дать согласие и даже первые слоги прозвучали в воздухе, как Света громко и резко перебила ее, обращаясь с наивным вопросом:

– А мне говорили, что постельного белья можно десять комплектов брать. Это правда?

От такой наглости и тупости у таможенницы слова застряли в горле. Она махнула помощнику рукой, мол, «все, иди» и, глядя на Свету, с брезгливым превосходством произнесла:

– В какой сумке у тебя постельное?

– В этой.

– Вот, бери ее и со мной на платформу.

Она резким движением поставила отметки остальным троим пассажирам и направилась к выходу. Света взяла сумку и, ни на кого не глядя, пошла следом. Остальные ее вещи остались в вагоне.

В здании вокзала в помещении таможни происходила конфискация «лишних» вещей у граждан. Все углы были завалены мешками, пакетами и коробками. С «Полонеза», так назывался их поезд, на котором Светлана ехала, сняли много людей. Все нервничали и спешили. Таможенники заполняли какие-то бумажки. Пассажиры подписывали все, что угодно, лишь бы не опоздать вернуться в свой вагон до отправления. Они даже не брали себе ни одного экземпляра из этих бумажек. Да им никто и не предлагал. Девушка с удивлением смотрела на все происходящее и понимала, что многое здесь просто противозаконно.

У одной женщины, которая стояла плечом к плечу со Светланой, таможенница выложила из сумки пузырек с известной маркой дорогих французских духов. В те времена это была не только дорогая, но и редкая вещь. Увидев это, пассажирка начала говорить, что это ее личные духи. Они у нее в единственном экземпляре, и она уже ими пользовалась.

– Они уже открыты и пользованы – робко бормотала пассажирка.

Таможенница, не поднимая головы от листка бумаги, казалось, ее не слышит. Когда же женщина опять открыла рот, чтобы что-то сказать, та, резко вскинув голову, почти прокричала ей в лицо:

– Вы свободны!

Пассажирка отошла от стола и, бросив последний взгляд на любимые духи, вышла из помещения. Очередь дошла до Светы. Оказалось, что в сумке только три разрешенных комплекта и ничего другого, за что можно было бы зацепиться. Настроение девушки к этому времени уже сменилось. Она, глядя на все происходящее, уже считала, что это просто грабеж. Узаконенный грабеж на большой дороге. Она была возмущена и озлоблена. Теперь она уже смело смотрела Регине в глаза. От страха и робости не осталось и следа.

– А где еще семь комплектов? – черные глаза проверяющей забегали. Она подозрительно взглянула на Свету.

– У меня их три.

– Ты же сказала… – она не договорила, так как Света резко перебила ее.

– Я спросила. Всего лишь спросила, можно ли десять? А везу три. А Вы мне, между прочим, не ответили. Вы при исполнении, а ведете себя вызывающе.

– Что? – таможенница уставилась на пассажирку так, будто у той две головы или четыре ноги. С усилием сдержав гнев, она продолжила. – Ты что мне тут комедию разыгрываешь. Ты специально это сказала. Так? У вас в купе что-то есть. Так? С кем ты едешь?

– Я еду с подругой из другого купе. А в этом купе у меня знакомых нет. И что они везут, я не знаю. Это же Вы их проверяли и поставили об этом отметки. А меня без проверки высадили.

– Ты говорила…

Света снова перебила ее.