Кукушкины дети

– Сомнения гложут. Чувствую я, бабушка, что нет во мне истинной веры. А ведь это самое главное – говорил, бывало, Евгений. – А как хочется! Вот ведь, что в библии говорится – чистыми наивными глазами смотрел он на очередной объект обмана.

– Что, милок, там говорится? – шамкала беззубым ртом старушка.

– По вере тебе и воздастся – почти выдавливая слезу из красивых глаз, продолжал он.

– Так. Так – утвердительно кивала та.

– Вот Вам легче. Вы истинно верующая, праведница. Вы в рай попадете.

Старушка начинала ерзать, вспоминая, вероятно, свои грехи, и даже иногда перечить ему.

– Ох, уж и не знаю, попаду ли? Ведь за жизнь всякое бывало. Особенно по молодости. Уж простит ли меня всевышний, не знаю. Хотела бы, конечно, в рай-то – пускала слезинку растревоженная бабулька.

– Милая Евдокия Петровна – брал ее за руку Николай. – Неужели в Вашей жизни грехов было больше, чем праведных дел – с сомнением вопрошал он.

– Да нет, конечно! – спешила реабилитироваться та.

– Ну, вот и я так думаю. Ведь сразу же видно человека. Мы для Вас люди новые и Вы для нас тоже. А ведь что люди говорят?

– Что? Что, милок? – проникалась собеседница.

– Что первое впечатление самое правильное. Вот нам же Вы сразу глянулись. Сразу же видно, что человек Вы замечательный. А значит, и Бог это видит и знает – с горячностью и возвышенной убедительностью утверждал Николай.

Забытая родней и забитая жизнью старушка, давно не слышавшая в свой адрес не только обещаний рая и таких восторгов, а и просто доброго слова, проникалась к парням самыми теплыми чувствами. Желая как-то отблагодарить постояльцев за внимание и участие, начинала в свою очередь беспокоиться об их судьбе.

Теперь, когда вопрос с раем для нее был практически решен, она желала и им как-то помочь в их проблемах с религией.

– Молиться вам надо, ребятки. Молиться.

– Да мы молимся. Здесь тоже не очень получается. Икон-то у нас нет. Конечно, можно купить новые. Но вот молиться им как-то не выходит. Смотрю на них и понимаю, что рисовали их вчера, или, к примеру, на той неделе, или в том месяце. Художники – это же богема, а значит безбожники. Вряд ли рисовал их верующий. Небось, в одной руке кисточку держал, а в другой бутылку пива – разорялся Евгений. Выходило у него очень натурально и убедительно. – Как можно такой иконе верить и доверяться? Нет в ней святости.

Он тоскливо молчал, нагнетая обстановку. Старушке становилось даже стыдно. Она имеет столько икон, и, тем более, что ей они уже не так и нужны. Ведь скоро в рай. Бедные парни останутся здесь на грешной земле, да еще и без икон.

– Здесь маялся без веры, да и на том свете уж видно маяться придется – добавлял масла в огонь Николай.

– Погоди-ка. Я сейчас! – старушка вдруг резвой козочкой вскакивала со стула и убегала вглубь комнаты. Оттуда она возвращалась с какой-нибудь иконой. А иногда и не с одной. – Коленька! Сынонька, да что ж ты так горюешь? Да ведь это дело-то поправимое. Вот у меня иконки старинные, прежние, намоленные. Уж на них молиться-то одно удовольствие. Вот, попробуйте. Сами увидите, как вера ваша окрепнет. Уж я вам говорю.

– Милая, добрая Евдокия Петровна – Николай грустно улыбался. – Вы – святая женщина, и мы Вам очень благодарны за заботу, но у нас нет денег. Мы не можем их купить.

Евдокия Петровна за «милую» и «святую» не только иконы, но и дом в придачу отдала бы, наверное. Спеша обрадовать мучеников веры, в запале говорила:

– Да какие деньги? Не надо никаких денег. Я их так вам отдам. Да ведь иконы продавать грех. Вы что же, не знаете?

– Откуда нам знать, когда кругом одни атеисты, включая наших родственников.

– А бабушек у вас нет что ли?

– Нет – качали головами сироты.

– Ох, горемычные! Да не печальтесь. Иконы не продают. Их можно подарить или выменять. Конечно, это на самый худой конец. Вот эту – она показала на икону размером со средний плакат – моя мама выменяла на мешок картошки. Прежние хозяева голодали. Вот дело и дошло до икон. А эту мне свекровь на свадьбу подарила.

– А в каком году у Вас свадьба была? – пытался выяснить возраст иконы Николай.

– В двадцать первом – радостно поясняла бабулька.

– И тогда эта икона уже не новая была?

– Нет. Не новая – бесхитростно убеждала дарительница.

Парни многозначительно переглядывались. Через денек за следующим чаепитием заводился разговор о том, что не зря же раньше для каждого случая был свой святой. Ведь святых было очень много. И икон тоже большое разнообразие. А главное – надо бы лик Богородицы приобрести. Без Богородицы как же?

Хозяйка бегала по деревне. Рассказывала соседкам об их печали и просила поделиться иконами. К концу недели в деревне уже был целый религиозный клуб. Бабульки, каждая со своим подарком, шли на чай. Долго рассказывали разные истории, давали советы и наставления, вели воспоминания о том, как раньше проходила религиозная жизнь, и сколько натерпелись гонений от советов за свою веру.