Кулаком и добрым словом

— Какие условия поединка? — деловито спросил князь.

— Будем стрелять в лезвие ножа, — подала голос Настасья, — чтобы стрела на две половинки…

— Нет! — вдруг перебил её Дунай, поднимаясь из-за стола, — будем стрелять в кольцо, поставленное на голову…

Настасья побледнела:

— Дунай одумайся!

— На чью голову? — лупая выпуклыми лягушачьими глазами, влез в разговор Фарлаф.

— На твою дурную голову, — резко ответил Дунай, покачнувшись. — А ты голубушка, раз уж взялася за гуж…

Дунай не договорил, схватил со стола кубок и осушил его в один момент.

— Чего тут непонятного, — хмуро пояснил Фарлафу Добрыня, — каждый стреляет в кольцо, поставленное на голову соперника.

— А если кто — ить, — Фарлаф даже икнул от испуга, — промажет?

— Подумай своей башкой, она у тебя не только шелом носить, — буркнул Добрыня, отворачиваясь от посеревшего Фарлафа.

— Мож на завтра все перенесём? — громко выкрикнул Добрыня. — Дунай еще после братины не отошел!

— Спасибо побратим за заботу, — заплетающимся языком произнёс Дунай, — но не я это начал! Сегодня! Сейчас! Выясним, наконец, кто ж в доме мужик, а кто баба!

— Ну, зачем ты так, Дунаюшка! — попыталась утихомирить мужа Настасья, ласково взяв его за руку.

— Несите лук со стрелами! — выкрикнул Дунай, выдергивая ладонь.

Расторопный челядник тут же помчался выполнять его приказание.

— Князь! — обратился теперь уже к Владимиру Добрыня. — Прикажи им остановиться! Ты ж видишь, какой сейчас из Дуная стрелок!

— Не могу, — притворно развел руками Владимир, — тут уж дело семейное, а не государственное! Супруги бранятся, только тешатся! Успокойся, Добрыня, все обойдется!

Добрыня в сердцах махнул рукой и быстро покинул Золотую Палату. Вернулся запыхавшийся отрок с луком и стрелами. Добрыня взял лук, провел пальцем по туго натянутой тетиве. Тетива возмущенно загудела.

— Добрый лук, — сказал Дунай, тщательно осмотрев оружие и протягивая его Настасье. — Первая стрелять будешь!

Он снял с пальца обручальное кольцо и нетвердым шагом пошел в дальний конец Золотой палаты. Прислонившись к бревенчатой стене, Дунай осторожно дрожащей рукой поставил кольцо себе на голову. Мутным взором посмотрел на жену, та робко переминалась с ноги на ногу, не зная, что делать.

— Ну, — крикнул он грубо, — стреляй, чего ждешь? Али боишься?

Настасья вспыхнула до самых кончиков ушей, злобно прищурившись, вскинула лук. Упругое дерево лишь жалобно скрипнуло под её не по-девичьи сильными руками, когда она резко натянула тетиву. Все в палате затаили дыхание. Стрела сорвалась с тетивы со свистом и гулко воткнулась в стену. Настасья бросила лук на пол и, забыв обо всем, бросилась к мужу. Дунай медленно оторвался от стены и оглянулся назад. В звенящей тишине пронесся вздох изумления: колечко осталось висеть на древке стрелы. И тут же палата огласилась одобрительными выкриками:

— Надо же, хоть и баба, а ничем не хуже человека!

— Ну, Фарлаф, год молчать, это тебе не пряники медовые трескать!

— Погоди, Лешак, еще Дунай не стрелял! — возмущенно заревел Фарлаф. — Не известно еще, чья возьмет!

— Дунаюшка! — прильнула она к его широкой груди. — Любимый мой! Прости меня глупую, неразумную!

Дунай отстранился от жены, схватил стрелу и, сломав её о колено, взял кольцо.

— Ставь на голову своё, — сквозь зубы бросил он жене, — моё кольцо большое — я в него и с закрытыми глазами попаду!

Он отвернулся от Настасьи и нетвердым шагом пошел к валяющемуся луку.

Дунай! — страстно выкрикнула ему вслед Настасья. — Не стреляй! Давай забудем всё!

Дунай остановился, поднял лук и обернулся к Настасье.

— Я не могу! — печально произнес он, накладывая на тетиву стрелу.

— Почему? — произнесла Настасья, на её щеках блестели слезы. — Мы можем…

— Тебе не понять! — оборвал её Дунай. — Ставь кольцо!

Настасья сняла с пальца изящное колечко, привалилась всем телом к стене, поставила кольцо на голову.

Дунай вскинул лук: руки его предательски дрожали.

— Дунай! Опусти лук: в утробе у меня могуч богатырь, не по дням растёт, а по…

От неожиданности у Дуная вспотели ладони, и тугая тетива выскользнула из пальцев. Колечко скорбно зазвенело, сорвавшись с головы девушки: Настасья медленно оседала. В её высоком чистом лбе нелепо подрагивало оперение стрелы. Мертвую тишину расколол гулкий удар выпавшего из ослабевших вдруг рук лука. Дунай стоял, словно в густом тумане, до сих пор не веря своим глазам. Все в зале застыли, боясь произнести хоть слово. Вдруг створки входной двери разлетелись в разные стороны, распахнутые мощным ударом ноги. В проеме, скаля клыки и распространяя острый запах хищного зверя, появился Белоян. Сверкая маленькими близко-посажеными глазками, волхв огляделся. Вслед за ним в палату вбежал Добрыня.

— Опоздали! — горестно воскликнул богатырь, указывая Белояну на Настасью.

Не раздумывая, Белоян бросился к поверженной девушке. Читая заклинания, он упал перед ней на колени.

— Поздно! Я уже не могу ей помочь! — в бессилии опустил руки старый волхв.

В ярости он обернулся к богатырям.

— Что вы за люди? — горестно вопросил Белоян, оглядывая пиршественный зал.