Кульбит

Ох, как я бегал от него тогда. Мне все спаниели и олимпийские атлеты мира завидовали. Прятался, как мальчишка. Даже пробовал усы отрастить, чтоб больше на мужика быть похожим. Но директор заставил сбрить. Видите ли у него на лобке растет гуще, чем у меня под носом.

Однажды Дэн меня все-таки подловил, и, спасая свой непорочный зад, я кинулся в драку. Но был пойман, скручен и обездвижен. Дэн намного крупнее и сильнее меня. Вырваться у меня не было ни единого шанса. Это был наш первый поцелуй: грубый, неуклюжий. Я тогда Дэну чуть нос головой ни разбил. А он только сказал, спокойно так, без напряга, что будет ездить за мной столько, сколько понадобится. Пока я сам не поверю в искренность его чувств.

С того момента он больше не прикасался ко мне и не искал личных встреч, но продолжал посещать все мои выступления. И вскоре я почувствовал, что выступаю именно для него. Искал его взглядом перед каждым выходом на арену. Я привык к нему. Проникся доверием, а позже и любовью. Почти полгода ему понадобилось, чтоб забрать меня из труппы и увезти в Москву.

– Тебе больше не нужно нигде работать. Я обеспечу тебя всем, что тебе нужно, и даже больше. – сказал он мне и не соврал.

Он действительно выполнял любой мой каприз. Дарил все, что бы я ни попросил, в обмен на мою любовь и беспрекословное подчинение.

Но, ребята, я же артист! Я же всю жизнь с самого раннего детства провел на арене. Я жить не могу без света рампы, без сотен восхищенных глаз, без восторженных оваций. Без этой ежедневной подзарядки во мне садятся батарейки и я угасаю. Понимаете?

А Дэн вот не понял. Я попросил его помочь мне устроиться в любой из Московских цирков. И это была наша первая ссора. Он был категорически против. Сказал, боится, что я однажды все-таки сорвусь, и он меня потеряет. Так что дорога в цирк мне была заказана. Все что он мне позволил, это подрабатывать барменом в одном из его клубов и то только тогда, когда он сам отдыхал там со своими друзьями, наблюдая за мной из VIP-ложи.

Смешивать коктейли не такая уж хитрая наука. Я быстро ее освоил. Кроме того, я умел жонглировать. Не просто крутить в руке шейкер или бутылку, а полноценно подкидывать и ловить по пять-шесть разных предметов. Публика была в восторге. А восторг публики в баре – это хорошие чаевые. Тратиться мне было особо не на что, так как Дэн продолжал меня содержать, поэтому все полученные деньги оседали на моем банковском счете.

Единственное что я успел купить – это своего красавца Harley Davidson Electra Glide. Дэн хотел оплатить и эту покупку, но я настоял на своем. Мне хотелось, чтоб этот зверь был по-настоящему моим.

Однако работа бармена – это не только чаевые. Это прежде всего внимание не всегда трезвых гостей клуба. А так как Дэн и раньше ревновал меня к каждому столбу, теперь он совсем слетел с катушек. Начал устраивать мне скандалы на ровном месте, требовал объяснений, проверял мой телефон по нескольку раз на дню.

Я не давал ему повода, но кажется, ему повод и не нужен. Он был настолько одержим, что даже позволял себе перезванивать моим контактам, если они вдруг казались ему подозрительными. Потребовал у меня все мои пароли от соцсетей и электронной почты. А потом удалил из контакт-листов всех, кто ему чем-то не понравился.

Все это в отдельности конечно же мелочи. Но вкупе просто изматывало меня. Я перестал чувствовать себя полноценным человеком. Он превратил меня в свою игрушку, единолично решая, что мне можно, а чего нельзя.

После очередной нашей ссоры, как только он ушел со словами: «Буду поздно. Вечером не жди. Ложись спать без меня», я просто собрал вещи и рванул в неизвестном даже мне самому направлении.

И вот я здесь. В Богом забытой деревне Терьяновка, жду местного участкового, чтоб переночевать в доме покойной бабки Томы.

Участковый

Ждать пришлось довольно долго. Уже совсем стемнело, когда в проулке замелькал луч приближающегося фонаря. Заметив меня, его владелец крикнул:

– Привет, москвич!

Я немного опешил от такого обращения. С чего он взял, что я москвич? Успел разглядеть номер моего Харлея? В темноте?

– Вечер добрый, – отозвался я.

– Извини, что поздно. Надо было проверить кое-что.

Я совсем растерялся. Может он спутал меня с кем-то?

– Ничего, вы же не знали…

– Да куда уж там, не знал. – усмехнулся он, подойдя ближе, – Вся деревня гудит, что меня около дома московский бандит дожидается.

– Почему «бандит»?

Охренеть. Вот это у них коммуникации. Никого интернета не надо. С одной бабкой встретился, а уже вся деревня обсуждает кто я и откуда. И даже ярлык успели присобачить – бандит.

– Потому что в кожаной куртке и на мотоцикле, – пояснил он, отодвигая воротину рядом с калиткой. – Давай, заводи своего «коня». Сегодня у меня переночует, а по́ утру разберемся, что с вами дальше делать. Голодный небось с дороги-то?

– Есть немного, – признался я, закатывая мотоцикл во двор. – Магазин далеко у вас?

– Магазин недалеко. Токмо работает он с десяти до шести. Так что сегодня уже не попадешь. Да, ты не дрейфь, парень, сейчас ужинать будем. Коли в гости ко мне наве́дался, голодным не оставлю.