Кульбиты на шпильках

Сейчас жалею, что твердо не настояла тогда на этой промелькнувшей мысли. Надо было потребовать остановки соревнований, поднять всех на уши — и федерацию нашу, и международную, и руководителей Олимпийского комитета. Надо было тогда судиться! Надо было создать прецедент! И к тому же требовать возмещение морального и физического ущерба… Поверьте, мы бы миллионы отсудили! И в дальнейшем нас не посмели бы обижать, понимая, что мы и в юридической плоскости готовы драться за победу. Но тогда я больше думала о том, что через день у меня снова выступления, — ведь я попала в олимпийский финал сразу на трех снарядах — в опорном прыжке, на брусьях и в вольных, — к которым надо серьезно готовиться, а не искать по всей Австралии адвокатов. Тогда ко мне в олимпийскую деревню приехал президент Олимпийского комитета России Виталий Смирнов (сейчас этот пост занимает Леонид Васильевич Тягачев) и сказал, чтобы я не суетилась и никаких исков не подавала, что они уже все сделали. Я поверила, понадеялась… Да, иск они на самом деле подали, но для того, чтобы выиграть его, ничего не сделали… Меня подставили, пытались психологически сломать недоброжелатели, которым не хотелось отдавать мне пальму первенства, потому что все видели и понимали, что я была реальным победителем абсолютного первенства даже не на сто, на двести процентов… Но меня предали свои, не желая бороться за справедливость.

Даже не переодеваясь, я выскочила из спортивного комплекса на улицу. И не поехала вместе со всеми на автобусе в олимпийскую деревню. Уже спустились сумерки, но я шла пешком, в спортивном костюме нараспашку, из-под которого выглядывал гимнастический купальник с российским гербом на груди. Я шла и думала, как и чем заглушить эту нестерпимую боль в груди… Появлялись мысли, которых даже сама испугалась… Попробовала закурить, «стрельнув» у полицейского сигареты, — настолько мне было плохо. Наверное, я и выглядела соответствующе, потому что меня никто нигде не останавливал, даже служба безопасности. В этом состоянии небытия я добрела до своей комнаты. Всю ночь я не могла сомкнуть глаз: перед ними прокручивались мгновения моего падения…

Этого дня и ночи в Сиднее я не забуду никогда, как бы ни старалась этого сделать. Ведь еще ни разу в жизни я не была так уверена в себе и своем результате, в том, что я обязательно выиграю абсолютное первенство в многоборье. «Спасибо» тем, кто помешал мне это сделать. Речь ведь не только обо мне: то, что произошло с конем, было жестоко и обидно по отношению ко всем, кто через него в этот день прыгал. Хорошо еще, что никто всерьез не пострадал — от пяти сантиметров, на которые был укорочен конь, подчас зависит и жизнь спортсмена, и его здоровье…

Наутро я встала совершенно разбитая. Отправилась на завтрак. А когда вернулась в комнату, замерла на пороге: она утопала в цветах. Шикарные букеты и корзины с цветами, к которым были прикреплены визитные карточки и записки из разных стран мира, в которых неизвестные поклонники поддерживали меня, успокаивали, в некоторых даже объяснялись в любви и предлагали мне руку и сердце, предлагали уехать с ним в любую страну, лишь бы только я была довольна и счастлива. Я рухнула на свои несчастные колени еще раз и расплакалась уже не от боли (я ее даже не почувствовала), а от умиления и счастья. Господи, спасибо тебе, шептали мои губы. Спасибо за то, что ты послал мне столько радости и замечательных поклонников, которые меня так любят и поддерживают, несмотря на то что я не оправдала их надежд. Но они понимали, что в этом не было моей вины. Они продолжали в меня верить. Значит, я должна собраться и ради нас всех сделать все, чтобы меня запомнили не стоящей у пропасти на коленях, а светящейся от счастья на высшей ступени олимпийского пьедестала: ведь у меня впереди целых три финала. И я просто обязана пройти их так, чтобы все ахнули уже от восторга.

Я убралась в комнате — ведь со вчерашнего вечера я в сердцах разбросала по ней все свои вещи, — красиво расставила цветы, зашла к Пилкину и сообщила, что на тренировку я в этот день не пойду. Борис Васильевич меня поддержал:

— Правильно, иди погуляй. Накопи душевных сил для завтрашних финалов…

Я вышла из олимпийской деревни, немного прошлась по городу, любуясь витринами. И остановилась у дверей шикарного салона красоты.

— О! — подумала я. — Туда-то мне и надо!

Салон красоты для женщины — это оазис, где она может не только почистить перышки, но и прийти в себя, расслабиться, восстановить эмоции, увидев себя красивую и любимую в зеркале. Я решила полностью сменить свой имидж. Попросила подстричь меня коротко-коротко, под ежика. Потом сделала массаж лица и красивый макияж, шикарный маникюр и педикюр…