Кули. Усадьба господина Фуада

И Амина захлопнула дверь перед его носом. К счастью, она была в тот день одна. Ее родители поехали в деревню, а тетка ушла на похороны подруги и осталась ночевать в доме покойной. Зато уж соседям было о чем поговорить.

Возмущенная Амина бросилась в дом и в слезах упала на кровать. "Как он посмел? — думала она. — Рашиди, которого я считала порядочным человеком и которому собиралась отдать свою любовь! Ах, Рашиди, Рашиди! Ну да ничего…"

А Рашиди немного постоял, тупо глядя на закрытую дверь, и потащился прочь. Салум сидел неподалеку.

— Ну что, поговорил?

— А ну ее, дуру! Пойдем отсюда!

Они прошли немного, и Рашиди стало совсем плохо. Салуму пришлось тащить собутыльника на себе.

Когда Рашиди проснулся, голова его раскалывалась от боли и была тяжелой, как якорь у корабля, стоящего в порту. Собравшись с силами, он приподнялся и обнаружил, что проспал всю ночь в одежде. Он попытался вспомнить, что с ним вчера было. Он помнил, как за ним зашел Салум, как они сидели в пивной, как пили, закусывая жареным осьминогом, но, что было после того, как они покинули пивную, куда они пошли и что делали, восстановить в памяти не удавалось.

Рашиди мучила жажда, словно он много дней шел по пустыне. Он вылез из постели, поплелся на кухню, зачерпнул ковш воды и залпом выпил. Потом он умылся, переоделся и снова лег в постель.

В полдень он встал, сходил в закусочную пообедать и снова возвратился домой. С похмелья он чувствовал себя скверно. "Правильно говорят: враг человека — сам человек", — думал Рашиди, вспоминая, как Салум заставлял его пить. В шесть часов вечера в дверь постучали.

— Кто там? — спросил Рашиди.

— Я, Салум.

— Заходи.

Войдя, Салум увидел, что Рашиди лежит в постели.

— Ты что, все еще валяешься?

— Что-то нездоровится сегодня.

— Пойдем выпьем — сразу полегчает, — предложил Салум.

— Не хочу.

И тут Рашиди подумал, что, может быть, Салум помнит, как они провели вчерашний вечер.

— Салум, ты случайно не помнишь, что мы вчера делали после пивной?

— А ты разве забыл, как пришел к дому Амины, позвал ее, как она вышла к тебе, как вы разговаривали?

— Разговаривали? О чем?

— Не знаю. Я был далеко — ждал тебя. А что, тебе кажется, что ты наговорил чего-то лишнего?

— Я и не помню.

— Да ладно, выкинь это из головы! Лучше одевайся — пойдем!

— Куда?

— Туда, где были вчера. Но ты не бойся — ты меня только проводишь. Чувствую, что мне все-таки надо немного выпить. А потом сходим погулять.

— Погулять?

— Ты разве забыл, что сейчас месяц шабан[24] и повсюду в городе устраиваются нгомы. Вот и сегодня возле цирка будет нгома-лелемама[25].

— Где бы ни устраивали нгомы, ты тут как тут. Ты что, считаешь, что тебе надо быть на всех празднествах?

— Да ладно тебе. Говори: идешь или не идешь?

Рашиди порядком надоело сидеть в четырех стенах, и, несмотря на плохое самочувствие, он решил прогуляться.

— Подожди, я умоюсь, — сказал он.

— Только давай побыстрее.

По пути в пивную Рашиди уговорил Салума пройти мимо дома Амины. Он надеялся увидеть ее, но дверь была закрыта, и Амины нигде не было.

На этот раз Рашиди не стал заходить в пивную, а ждал Салума снаружи. Когда они подошли к цирку, нгома уже началась. Это было захватывающее зрелище, но сегодня Рашиди не получал от него удовольствия. Воспоминания о вчерашней попойке, мысли об Амине не давали ему покоя. Он давно бы ушел, но ему не хотелось портить настроение Салуму. А Салум ходил среди людей, заигрывал с женщинами…

В десять часов вечера Рашиди не выдержал.

— Ты что, забыл, что нам завтра на работу?

— Нет, не забыл, — отозвался Салум.

— Тогда пойдем отсюда.

Салум не стал спорить.

В ту ночь Рашиди никак не мог заснуть. Он ругал себя за то, что, напившись, пошел к Амине, и решил во что бы то ни стало встретиться с нею и попросить у нее прощения за случившееся. Он лежал и думал, как добиться желанной встречи. Вдруг в голову ему пришла мысль: а что, если просто посвататься к ней, а сватом послать дядю Фархани — старик наверняка не откажет племяннику. Но Рашиди тут же отверг эту идею. "Нет, как ни крути, а сначала нужно увидеться с Аминой и самому поговорить с ней", — решил он.

На следующий день Рашиди, как всегда, пришел на работу рано, но вопреки обыкновению не стал заговаривать с приятелями, а сел в стороне ото всех. Он думал об Амине. Думал о том, что даже если бы затея со сватовством удалась, то на деньги, которые он получает, трудно содержать семью. Думал о том, какие мучения и издевательства приходится терпеть за мизерную плату, на которую они с Аминой никогда не смогут нормально жить.

Невеселые мысли Рашиди прервал проходивший мимо Фараджи.

— Что с тобой, Рашиди, ты не заболел? — заботливо спросил он.

— Нет, все в порядке.

— Что ж ты сидишь здесь в одиночестве?

— А! — Рашиди махнул рукой, не зная, что сказать.

— И все же что произошло? — настаивал Фараджи.

Рашиди чуть было не рассказал ему обо всем, что накопилось у него на душе, но в последний момент передумал.

— Ничего, все в порядке. Просто сегодня что-то хочется побыть одному… А где Бакари — я давно его не видел? — спросил Рашиди, переводя разговор на другую тему.