Культ

Он прицелился и взмахнул молотком. Кларисса дернулась, отшатнулась, стул завалился назад вместе с ней, и она с гулким стуком врезалась головой в белый гипрок стены. Из-под кляпа донесся приглушенный, сдавленный вопль. Привязанные к ножкам босые стопы вздернулись, и одна из них угодила Инквизитору в подбородок. Он выругался и вскочил. Это было ошибкой – забыть прислонить стул плотнее к стене или попытаться как-то его зафиксировать. Он отложил молоток, схватился за стул и с усилием поднял бьющуюся, воющую и дергающуюся Львову. Она продолжала орать. Скотч глушил звуки, но Инквизитору показалось, что ведьма не просто кричит, а пытается что-то сказать.

– А ну, тихо! – прикрикнул он. – Ты хочешь ответить на мой вопрос? Честно ответить?

Та бешено закивала. В слезах, застилавших глаза, приплясывал ужас.

– Хорошо. Я вытащу кляп. Но если начнешь кричать или снова попытаешься меня обмануть – знаешь, что будет. Второй раз я не промахнусь.

Снова затрещала клейкая лента. Обмусоленный, промокший от слюны комок ткани полетел на пол.

– Тамара! – выдохнула Кларисса.

– Что? Кто такая Тамара?

– Тамара сказала. Мне. Позвонила. Тамара.

Львова резко перегнулась вперед, издала хриплый, утробный звук и выпустила из судорожно раскрывшегося рта струйку липкой, тягучей желчи. Слизь закапала на сиденье стула между раздвинутых ног, заблестела на животе и на подбородке. Резко завоняло кислятиной. Инквизитор поморщился.

– Так, теперь говори спокойно и членораздельно. Кто такая Тамара и что она тебе рассказала?

Кларисса сидела свесив голову и икая. Инквизитор осмотрелся по сторонам, увидел на столе бутылку с водой, открыл крышку и поднес к губам женщины.

– Вот. Попей.

Та сделала несколько жадных глотков. Вода потекла по лицу.

– Все? Можешь теперь разговаривать?

Львова звонко икнула и ответила:

– Да. Могу.

– Слушаю.

Она выпрямилась, откинулась на спинку стула и заговорила. Голос стал тусклым и монотонным. Таким голосом признаются в обмане.

– Тамара – жена губернатора области, Пустовара. Мы с ней в школе вместе учились, в одном классе, здесь, в Северосумске. Я потом в Москву уехала, а она в Михайловск. Ну, общались, созванивались иногда. Потом, когда я вернулась, стали видеться чаще. Она мне помогала книги издавать – их ведь никто печатать не хотел, вот Тамара и выручила. По дружбе. Говорит, что ей нравится то, чем я занимаюсь. Вообще Тамара – она интересная, тоже увлекается эзотерикой, восточной философией…

– Ближе к делу.

– Тамара мне позвонила вечером, как раз накануне находки. Сказала, что ночью на строительной площадке «Лиги» обнаружат кое-что интересное.

– И сообщила, что именно?

– Да, святилище времен неолита. Говорит, это отличный шанс для «Северной Веды»: настоящее сакральное место на территории Северосумска, нужно только грамотно, так сказать, разыграть карты. О нас не очень много говорили в последнее время, а тут можно воспользоваться новостным поводом, создавать события… В общем, я так поняла, что ей и самой надо было зачем-то, чтобы мы пошумели как следует. Не дали замять это дело, то есть находку. Попросила, чтобы я ночью вместе со всеми, кого соберу, приехала на раскоп, сделала фотографии, видео сняла, распространила все это в Сети… Ну, я обрадовалась, что скрывать, это реально хороший повод. И Тамаре помочь, она же подруга, много делала для меня…

Инквизитор задумался.

– Есть доказательства того, что она звонила?

– Да. Телефон мой возьмите.

Он встал и подошел к вешалке в углу, где висело черное длинное пальто и маленькая алая сумка.

– Нет, – сказала Львова. – Другой. У меня второй есть. Он в столе, в нижнем ящике.

Инквизитор достал старомодный мобильник, металлический, с выдвигающейся панелью. Открыл список звонков и пролистал до 5 сентября. Тамара Пустовар. Входящий. 20.44. Потом еще один, в 21.10. Исходящий – 6 сентября в 11.15. Видимо, Львова отчиталась перед подругой о проделанной работе.

– Вторая трубка тебе зачем?

– Ну, есть мой номер, который все знают. Для работы. А этот старый, он для друзей. На бывшего мужа зарегистрирован.

Инквизитор убрал телефон обратно в ящик стола. Медленно обошел вокруг, вздохнув, стащил оставшийся чистым малярный комбинезон, сел, открыл портфель, засунул туда моток скотча, ножницы, нож, молоток. Львова ждала, не сводя с него глаз.

– Вот как мы поступим, Кларисса. Слова твои я проверю. Если ты меня обманула – то увидишь меня еще один раз, последний, понятно?

– Да, – выдавила она.

– Найду где угодно, имей в виду. Далее. Тамаре рассказывать о том, что случилось, не вздумай. Ей ничего не грозит, вреда я не причиню. Если узнаю, что ты ей звонила, – найду и убью. Ясно?

Львова обреченно кивнула.