Култи (ЛП)

Одна моя нога была уперта назад, другая вперед, чтобы я могла пометить бегуна, если первый бейсмен не доберется до него быстрее. Я должна была узнать выражение лица парня — чистая решимость. Я была просто девушкой на пути у кого-то, кто решил не сдаваться. Мышцы сжались, рука была выставлена, чтобы поймать мяч на случай, если первый игрок решит бросить его в последнюю минуту. Но он этого не сделал.

Секундой позже первый бейсмен был уже на мне, одной ногой наступая на мою, в попытке добраться до второй. Что же я сделала? Я убралась с его дороги, хотя было уже слишком поздно, его тяжелый ботинок был на подъеме моей стопы.

Святое долбаное дерьмо-о-о.

Гигантский порыв воздуха вырвался из моего рта, и боль пронзила мою ногу и голень. Одно дело, когда на ногу наступают, и совсем другое, когда меня пытаются растоптать слоноподобной ногой.

— Аут! Он вышел за линию!

— Ты что, ослеп? Он сделал это!

Обхватив ступню руками, я посмотрела на небо и вздохнула сквозь боль, пытаясь убедить себя, что со мной все в порядке. Несколько игроков спорили об ауте, но я стояла в стороне, баюкая свою чертову ногу.

— Жить будешь?

Выдохнув через нос, я чуть опустила взгляд и увидела Култи, стоящего передо мной, его тонкая нижняя губа вытянулась в прямую линию.

— Со мной все будет в порядке. — Да, это прозвучало совсем не убедительно.

Судя по форме его бровей, он тоже не поверил.

— Опусти ногу.

— Через минуту.

— Опусти ее.

Я должна была, и я знала это, но не хотела.

— Сейчас, Сал. — Я бросила на него взгляд, который говорил о том, как сильно мне не нравится, когда он начинает командовать, и все равно опустила ногу… осторожно, осторожно, осторожно…

Я стонала, рычала и немного скулила, пока делала это.

— Ты закончила на сегодня, — приказал он.

Да, так и есть. Мне нужно было покрыть себя льдом, потому что, черт возьми, не было ни шанса, что не появится впечатляющий синяк. Марк и Саймон были теми двумя, что спорили об исходе игры, этим придуркам было наплевать, что я была практически раздавлена.

— Неудачники, — крикнула я. Конечно же, они оба посмотрели вверх. — А теперь я ухожу. Позвоню вам позже.

Они кивнули, и только Марк спросил:

— Ты в порядке? — Я показала ему большой палец.

Быстро махнув рукой людям, которых знала, тем, кто не пытался причинить мне боль, я, прихрамывая, пошла по окраине поля, следуя в двух шагах позади медленно шагающего Култи. Он не остановился и не обернулся, чтобы убедиться, что я иду за ним, он просто продолжал двигаться в направлении стоянки. Когда мы подошли ближе, он побежал к своей машине. За то время, что мне потребовалось, чтобы пройти остаток пути, он уже открыл багажник «Ауди» и поставил на бампер маленький синий холодильник. Он вытащил две маленькие белые штуковины и закрыл его.

Большой рукой он указал на скамейку прямо у тротуара.

— Сядь там.

Я прищурилась, чтобы посмотреть, что он держит, и послушно села.

— Кроссовки.

Он продолжал приказывать мне, и я не сопротивлялась, понимая, что в одной руке у него два пакета со льдом. Сняв теннисную туфлю, я подтянула ногу, чтобы поставить пятку на край скамьи. Култи протянул мне один из пакетов, прежде чем сесть рядом. Ему не нужно было говорить мне, что делать, я скатала носок вниз и положила все еще очень холодную ткань на воспаленную розовую кожу.

Култи сел так, что его нога частично уперлась в угол сиденья, и положил на колено второй мешок со льдом.

Мы почти бок о бок сидели на скамейке с пакетами льда.

Я расхохоталась.

Я смеялась так сильно, что у меня свело живот, а глаза начали слезиться, и я не могла остановиться.

Немец приподнял бровь.

— В чем дело?

— Посмотри на нас, — засмеялась я еще громче, не в силах отдышаться. — Мы сидим здесь, обложившись льдом. Иисус Христос.

Легкая улыбка тронула его обычно суровое лицо, когда он посмотрел на мою ногу, а затем на себя.

— И вообще, почему у тебя в машине есть пакеты со льдом?

Его маленькая улыбка сменилась еще более широкой, которая, в конце концов, превратилась в низкий смешок, осветивший его лицо так сильно, что я восхитилась им. Невероятно, насколько красивым может сделать его нечто столь незначительное.

— Если я хочу завтра ходить, мне нужно немедленно положить лед. — После короткой паузы он добавил: — Если ты кому-нибудь расскажешь…

— Ты погубишь меня, я знаю. Я поняла, — ухмыльнулась я. — Если ты кому-нибудь расскажешь об этом, я убью тебя, так что, думаю, мы квиты, верно?

Выражение его лица стало серьезным.

— Я не скажу ни слова.

Я приподняла плечо.

Он, должно быть, подумал, что я ему не верю, потому что продолжил:

— Если тебя вышвырнут из команды, мне больше не с кем будет играть.

Мое маленькое сердечко завернуло этот комментарий в пленку, чтобы сохранить навсегда.

— А как же Гарднер? — предложила я.

Култи бросил на меня взгляд.

— Одного раза было достаточно.

Что?

— Ты играл с ним?

— Через два дня после тебя.

— Это не могло быть так плохо. — Гарднер играл в футбол в колледже.

Култи откинулся на спинку старой деревянной скамьи.

— Ты когда-нибудь играла с людьми, которые играют значительно хуже тебя?

Это было невероятно грубо сказано, но я кивнула.