Культура древнего Рима. Том 2

Тримальхион «мог бы украсить собой любую декурию Рима, но не пожелал» (71, 12): памятуя о своем отпущенническом статусе, он остается в кругу людей близкой ему социальной среды и не стремится порвать с ними — в основном это такие же, как и он, преуспевающие отпущенники низкого происхождения, владельцы поместий, рабы и, возможно, клиенты. Доблести, заслуживающие внимания ближайшего окружения Тримальхиона, сводятся к одному — к умению извлекать наживу и проявлять деловую сметку. Любимая поговорка Тримальхиона: «Асс у тебя есть, и цена тебе асс» (77, 6) — в сжатой форме выражает социальное самочувствие людей этой среды, мастерски обрисованных Петронием.

Пиру Тримальхиона, одному из самых знаменитых описаний в античной литературе, посвящены десятки комментариев. Стоит, однако, остановиться на том, о чем говорили между собой собравшиеся за обедом люди. Римский обед, на котором, кроме патрона и почетных гостей, присутствовали и клиенты, длился порой не менее восьми часов, поэтому, естественно, тем для разговоров возникало множество. В эпоху Империи любили рассказывать о невероятных явлениях, причем не только в среде простолюдинов и выскочек, вроде Тримальхиона, но и в кругу образованнейших сановников. «За обедом со всех сторон говорили о разных чудесах», — пишет Плиний Младший (Ep., IX, 33). Но если интеллектуал Плиний, по собственному признанию, «ничем так не интересовался, как творениями природы» (VIII, 20), то людей «попроще» увлекали рассказы о суевериях, магии и т. п.

В латинских романах по-своему переосмыслялся жанр симпосиона, или застольных бесед, традиционный для греческой литературы классического периода и эпохи эллинизма, который предполагал диалоги на высокие морально-философские темы (классический пример тому — «Пир» Платона). У Петрония и Апулея темы застольных бесед не только заземлены — здесь откровенно подчеркивается вера слушателей в информацию необычного рода: в рассказы «очевидцев» о ведьмах и оборотнях, колдунах и прочие поражающие воображение истории.

Тяга ко всему необычному, свойственная умонастроениям населения Римской империи, в полной мере нашла свое отражение в романе Апулея.

Апулей, уроженец города Мадавра в римской провинции Африка, был современником Лукиана, платоником, автором сочинений по естественной истории (не сохранились) и философии («Об учении Платона», «О демоне Сократа» и др.). В своей «Апологии» Апулей открыто признавался в том, что посвящен во многие мистерии. Славе колдуна и мага Апулей обязан прежде всего написанному им на латинском языке роману «Метаморфозы», более известному под названием «Золотой осел». В романе говорится о злоключениях молодого человека но имени Луций. Движимый любознательностью и страстью ко всему необычному, он спешит проверить на себе действие волшебной мази, с помощью которой колдунья Памфила на его глазах превратилась в сову. Но из-за оплошности своей любовницы, служанки Фотиды, Луций волею случая превращается не в птицу, а в осла. Чтобы вновь стать человеком, Луцию достаточно отведать лепестков свежих роз, однако в ту же ночь напавшие на дом разбойники похищают осла вместе с остальным имуществом. Проходит около года, прежде чем Луцию, претерпевшему многочисленные лишения у разных хозяев, удается попробовать лепестки роз из рук жреца Исиды и вновь обрести человеческий облик.

Источником для романа послужила греческая повесть «Лукий, или Осел» неизвестного автора, рассказывавшая об удивительных похождениях некоего Лукия в образе осла. Апулей переработал эту «греческую басню на милетский манер» и расцветил основной сюжет романа вставными новеллами и эпизодами, большая часть которых посвящена магической тематике, будь то рассказ Аристомена о том, как ведьма-кабатчица Мероя зарезала ночью своего сожителя Сократа, вложив ему вместо сердца губку, или полный суеверного ужаса рассказ Телефрона о том, как, нанявшись сторожить покойника, он лишился собственных ушей и носа, потому что ведьма перепутала его с усопшим, или повествование о меняющем свой облик драконе, пожирающем незадачливых путников. Однако заключительная, XI книга, в которой говорится о чудесном обратном превращении Луция, отличается от предыдущих книг романа. Все происшедшее с Луцием и призванное позабавить читателя, истолковывается в XI, «серьезной» книге в свете религиозно-философской концепции, связанной с мистериями Исиды. После посвящения Луция в мистерии Исиды его жизнь, представлявшая собой до этого цепь злоключений, оказывается под покровительством божества.