Культура и быт

Об объективных факторах, лежащих в самой капиталистической структуре, препятствующих быстроте развития производительных сил, мы только упомянем, как о совершенно общеизвестных фактах, так же, как и об узко-классовых интересах, ставящих предел развитию производительных сил.

Бытовые формы рабочего класса в буржуазном обществе, наоборот, не только не сводимы к быту господствующих классов, не только объективно не способны их ассимилировать (несмотря на попытки этого, особенно в ранний период развития), но объективный исторический процесс, в связи с накоплением капитала и концентрацией производства, делает их все более противоположными бытовым формам господствующих классов.

Быт рабочего класса принужден развиваться на принципиально иных связях, чем быт буржуазии.

Сознательно-товарищеское сотрудничество — вот форма социальной связи, которая характерна для рабочего класса, которая развивается в его среде, вытесняя иные отношения, — та форма, в которую он преобразует все общество.

Эта связь одинакова в производстве и в быту, во всех социальных отношениях рабочего класса; она стоит в непримиримом противоречии к бытовым формам других классов и представляет главнейшее средство сохранения жизнеспособности пролетариата.

Сознательно-товарищеская организация рабочего класса в настоящем и социалистическая организация всего общества в будущем — это разные моменты одного и того же процесса, разные ступени одного и того же явления.

Быт рабочего класса отображает производственные отношения, как ни у какого другого класса.

Потенциальная способность к творчеству и развитию этой формы быта — колоссальна.

Привычка к коллективным действиям удесятеряет силы рабочего класса, по сравнению с другими классами.

Объективная безнадежность стать человеком в цепях старого мира, постоянное сопротивление гнету, активность в борьбе, ненависть к старому, в соединении с пластичными формами быта — это огромное социальное преимущество пролетариата, по сравнению с буржуазией, в отношении творчества новой культуры.

Наконец, рабочий класс объективно принужден, как класс в целом, создавать сам новые формы жизни. Ему некому передать их созидание.

Только в меру его собственной активности с ним будет сотрудничать интеллигенция и сама делаться активным строителем.

Сам связанный с производством, пролетариат вовлекает в производительный труд все прежние общественные классы.

Если сопоставить вместе все эти факторы, то выходит, что «острая потребность овладеть культурой» у рабочего класса подкрепляется таким его духовным и бытовым оборудованием, что критически-творческое овладение культурным наследством старого мира пойдет революционным темпом, даже по сравнению с темпом развития буржуазного общества. Для этого нужно, чтобы рабочий класс избавился от гнетущей его постоянной заботы о куске хлеба, чтобы его материальное положение не падало до той предельной границы, ниже которой парализуется всякая активность и энергия класса. Тогда быстро отомрут гнилые, реакционно-мещанские элементы его быта, и товарищеская связь станет преобладающей силой его дальнейшего развития. С этого момента начинается активная перестройка быта, он приобретает «высшую динамичность».

Одновременно с этим, культурное строительство рабочего класса, яркость, напряженность и высшая его продуктивность — получают небывалый размах.

В. Плетнев

Возможна ли пролетарская культура?

Тов. Троцкий подверг это сомнению.

В своей статье «Пролетарская культура и пролетарское искусство» он пишет:

«В эпоху диктатуры о создании новой культуры, т.-е. строительстве величайшего исторического масштаба, не приходится говорить; а то ни с чем несравнимое культурное строительство, которое наступит, когда отпадет необходимость в железных тисках диктатуры, не будет иметь уже классового характера»

Все дальнейшее в статье является аргументацией за это положение. На ряду с доказательствами, т. Троцкий обвиняет нас в том, что вся наша позиция — только «безформенные разговоры насчет пролетарской культуры по аналогии-антитезе с буржуазной», «питающиеся крайне некритическим уподоблением судеб пролетариата и буржуазии». «Плоский, чисто либеральный метод формальных исторических аналогий, — говорит тов. Троцкий, — не имеет ничего общего с марксизмом»

Таковы основы бурной на нас атаки.

Мы не можем не приветствовать всякой достаточно серьезной постановки вопроса о пролетарской культуре, хотя бы выводы наших критиков были и крайне не выгодны для нас.

Но, приветствуя поэтому и статьи тов. Троцкого, мы в корне расходимся с ним в самом подходе к вопросу.

И надо сказать, что ряд положений, выдвинутых тов. Троцким, достаточно туманен, чтобы принять их без серьезной критической оценки.

Эту оценку точки зрения тов. Троцкого мы и хотим произвести в данной статье, развертывая параллельно и нашу позицию в этом вопросе.

Мы полагаем, что узлом, скрепляющим всю аргументацию тов. Троцкого против нас, является историческая схема, которую он, как бы вскользь, набрасывает в своей статье.