Культура Исландии

Тот, кто летел на самолете в Исландию весенней ночью 1965 г., замечал издалека зловещее зарево над одним из островков у ее южного побережья и, когда самолет пролетал над этим островком и с потушенными огнями делал вокруг него круг, видел, как из пышащего огнем жерла вулкана раскаленная лава сползала потоками в океан и смешивалась с его волнами. «Остров Сурта» (Surtsey) — так был назван островок, возникший у южного побережья Исландии в ноябре 1963 г. в результате извержения подводного вулкана. «Старик Сурт работает, не покладая рук», — писали в исландских газетах, имея в виду продолжающееся извержение. А когда в июне 1965 г. рядом с «Островом Сурта» возник новый островок, то его сразу же стали называть «Суртёнок» (Syrtlingur) или «Сурташка» (Surtla), и в исландских газетах появились сообщения: «У Сурта родился сын», «Суртёнок крепнет» и т. п. Дело в том, что в «Старшей Эдде» и «Эдде» Снорри Стурлусона говорится, что, когда наступит конец мира, с юга появится огненный великан Сурт — это имя первоначально значило, по-видимому, «черный» — и будет сражаться с богами, и бог Фрейр погибнет от его руки, и Сурт сожжет весь мир. «Сурт едет с юга» — так начинается одна строфа в «Старшей Эдде», и недавно в Исландии был выпущен превосходный документальный фильм об «Острове Сурта» под названием «Сурт едет с юга». С именем Сурта связана также самая большая пещера в Исландии. Она издавна называется «Пещерой Сурта» (Surtshellir). В «Книге о заселении страны» рассказывается, что некто Торвальд Волчья Пасть однажды осенью отправился в эту пещеру, чтобы исполнить там хвалебную песнь, которую он сочинил в честь великана Сурта.

Миф о Сурте сохранился только в исландских источниках и, как видно из только что сказанного, до сих пор общеизвестен в Исландии. Невозможно установить, когда именно возникло представление о великане Сурте: может быть, в Исландии вскоре после ее заселения, а может быть, за много лет до него у каких-то предков исландских первопоселенцев. Но, во всяком случае, именно в Исландии представление об этом великане было ассоциировано с характерными для этой страны вулканическими явлениями. Нигде древние мифологические сказания не оказались такими живучими, как в Исландии. Мифологические имена встречаются всюду даже в современной Исландии. Самолеты исландской авиационной компании называются именами мифических коней — «Золотая Грива» (Gullfaxi), «Заиндевевшая Грива» (Hrímfaxi), «Сияющая Грива» (Skinfaxi) и т. д. В мастерской известного исландского скульптора Аусмунда Свейнссона, оригинальные и лаконичные конструкции которого кажутся почти абстрактными, находишь произведения под названиями «Фрейя», «Тор», «Совет Локи», «Вороны Одина» и т. п. (Фрейя, Тор, Локи, Один — это боги). В Рейкьявике есть улица Фрейи, улица Тора, кафе Тора, переулок Локи, площадь Одина, велосипедная мастерская «Бальдр» (Бальдр — это тоже бог), общество наездников «Тьяльви» (Тьяльви — это слуга Тора), курсы иностранных языков «Мимир» (Мимир — это мифический мудрец), кооперативная школа «Биврёст» (Биврёст — это мифический мост с земли на небо) и т. д. и т. п. Само собой разумеется, однако, что, хотя все мифы, сохранившиеся в Исландии, в сущности исландские, в них нет ничего об исландском народе или исландском государстве и вообще никакого интереса к вопросам национальным или государственным: мифы возникли в обществе, в котором ни народ, ни государство еще не сложились.

Познавательный смысл всякого путешествия в том, чтобы, увидев непохожее на привычное, лучше понять привычное. Чем более природа и быт, которые видишь в путешествии, не похожи на привычные природу и быт, тем интересней путешествие. Но по мере развития техники, все более совершенные воспроизведения любой природы можно увидеть, никуда не выезжая, и по мере распространения цивилизации быт все более унифицируется во всем мире. Поэтому с развитием техники и цивилизации познавательный смысл путешествий становится все меньшим. Тем актуальней становятся путешествия в мир мыслей, непохожий на мир современного человека, в частности — в мир мифа, мир древних традиционных сказаний. Все в этом мире не такое, как в современной литературе, даже представления о пространстве и времени. Впрочем, мифы — даже и не литература, так как назначение их, первоначальное по меньшей мере, гораздо шире назначения любой литературы. Для своего времени миф — это не только литература, но и космогония, космография, история и все науки вместе. Мифы не литература еще и потому, что они и есть только содержание, только существенное, только факты, смысл которых не зависит от того, как они изложены.