Культурологическое наследие Дмитрия Сергеевича Лихачёва

Как деликатному человеку Дмитрию Сергеевичу тяжело было противостоять бесцеремонности некоторых посетителей. Его пытались привлечь к всевозможным проектам и партиям. Жанр интервью ученый не любил из-за чрезвычайно однообразного перечня вопросов. Действительно интересные вопросы задавались редко. Так, например, вопрос о потерях, которые понесла культура за минувшее столетие, заданный корреспондентом одной из японских газет в начале 1999 года, совпал с размышлениями Дмитрия Сергеевича над этой проблемой. Его тревожила «дегуманизация человеческого общества», проявлявшаяся на самых разных уровнях: это сокращение количества часов на гуманитарные дисциплины в школе (не только в России), «свертывание» программ по истории литературы на гуманитарных факультетах вузов, идеи упрощения правил орфографии, которые обрывали связи с историей родного языка. Волновали масштабные националистические движения, равнодушие к состоянию памятников культуры, легкость, с которой мировое сообщество пошло на бомбардировки Сербии, поставив под угрозу существование уникальных храмов с фресками XIV–XVII веков, собраний рукописных книг, икон. Одно из самых резких интервью американскому радио было посвящено этой теме.

Некоторые политические вопросы для Дмитрия Сергеевича представляли интерес в качестве исторической проблемы. Например, полемика по поводу законности притязаний на титул Императорского Высочества Марии Владимировны и ее сына Георгия. Считая важным восстановление исторической справедливости, академик Лихачёв приветствовал возможность приезда в Россию всех родственников погибшей императорской семьи. Но в ответ на намерение предоставить одной из ветви рода Романовых особые права он обратился к Президенту Ельцину с письмом, доказав, что по существующим законам Российской империи ни у кого из представителей этой фамилии таких прав нет: все они заключили браки с точки зрения существующих законов морганатические. Письмо стало одним из аргументов против готовящегося решения.

Очень важным для восстановления нравственных норм в стране Дмитрий Сергеевич считал придание государственного статуса церемонии захоронения останков семьи последнего русского государя. Подтверждением этому было письмо Президенту, объяснявшее необходимость его присутствия на церемонии в Петропавловском соборе.

Сохранению памятников Д. С. Лихачёв придавал первостепенное значение. Ученый трактовал наследие широко – это памятники архитектуры, скульптуры, садово-паркового искусства, исторические некрополи, музейные, библиотечные, архивные собрания. Под деятельностью по сохранению наследия понимается как работа профессионалов (искусствоведов, реставраторов, хранителей), так и работа краеведов и общественных групп по всей России.

Дмитрий Сергеевич во многих случаях сам организовывал, в других поддерживал экспедиции по разысканию и собиранию в различных районах страны исторических источников – старинных русских книг. Академик сыграл важную роль в спасении крупнейшего в мире собрания русских рукописей и хранилища мировых рукописных сокровищ – отдела рукописей Государственной публичной библиотеки им. М. Е. Салтыкова-Щедрина (в настоящее время Российская национальная библиотека).

Особо стоит отметить роль Д. С. Лихачёва в создании Всероссийского общества охраны памятников в середине 60-х годов прошлого столетия. В объекты его заботы входили: Невский проспект в Петербурге; подмосковные усадьбы (в первую очередь Мураново и Шахматово); фрески Ковалева, Болотова, Нередицы в Новгороде; Воронцовский дворец в Алупке; Лесковицы в Чернигове; парки в Петергофе, Пушкине, Гатчине, Павловске, Выборге; озеро Байкал; проекты изменения направления течения рек в Сибири, Средней Азии; научные библиотеки, рукописные собрания, состояние запасников музеев. Большинство акций ученого оказались успешными. «Не буду рассказывать всего того, что мне довелось пережить, защищая от сноса Путевой дворец на Средней Рогатке, церковь на Сенной, церковь на Мурине, от вырубок парки Царского Села, от «реконструкций» Невский проспект, от нечистот Финский залив и т. д. и т. п. Достаточно посмотреть список моих газетных и журнальных статей, чтобы понять, как много сил и времени отнимала у меня от науки борьба за чистоту русской культуры» [39, с. 546].