Культурология

Но личностьXVII—XVIIIвв. по сравнению с современной была относительно проста — одномерна, Я человека было целостным; идеи разума и просвещения пока еще работали согласованно, не разрушая друг друга. Может быть, поэтому классическая музыка для современного человека кажется прибежищем красоты, разума, ясных и чистых переживаний и в то же время выглядит немного упрощенной, наивной относительно наших сложных проблем, нашего трагического бытия.

Усложнение и кризис личности, происходившие вXIXиXXвв., превращение ее в многомерное образование, множество Я (разные формы личностного бытия человека, столкновение противоположных ценностей и желаний и т.п.), кризис и распад сознания европейского человека сопровождались стремительным усложнением современной музыки. Ясность и четкость организации классических форм музыки ушли на второй план, на первый же в творчестве Веберна, Прокофьева, Шостаковича, Дебюсси, Скрябина, Шнитке и многих других современных композиторов выдвинулись многообразие и плюрализм выбора и организации выразительных средств, импрессионистическая и символическая выразительность, космизм содержания, усиление трагических и эсхатологических мотивов. К подобной музыке уже не может подключиться человек, не освоивший классического наследия, не разделяющий трагических переживаний времени. Может быть, поэтому современная классическая музыка стала элитарной, понятной относительно небольшой аудитории.

Но вот вопрос, обеспечивает ли современная классическая музыка новый синтез человека, в состоянии ли она, подобно музыке Глюка, Моцарта или Бетховена, не только выразить эмоции и переживания человека, но и воссоздать его, т.е. восстановить утраченную целостность, равновесие души, возможность быть самим собой, а не множеством противоречивых существ? В состоянии ли она помочь нам справиться с сомнениями и страхом, указать иные, положительные чувства и переживания?

Вслушиваясь в музыку современных композиторов, мы нередко еще больше погружаемся в пучину Наших проблем и противоречий, не можем выбраться из них, сознанию не за что ухватиться, слишком мало положительного материала. Поэтому мое отношение к серьезной современной музыке неоднозначное: она выражает проблемы и сложности современной мятущейся души человека, развивает тенденции, заложенные в классической музыке, однако пока не сумела создать музыкальную реальность, в которой бы человек не просто выражал, но и обретал бы себя, находил новые силы, энергию и опору жизни.