Культурология. Дайджест №3 / 2016

Проблеме и понятию сверхчеловека как идеала творческого самосозидания посвящена монография В.И. Самохваловой «Сверхчеловек. Образ, метафора, программа». Как подчеркивает автор, если вернуть слову «сверхчеловек» его подлинный, настоящий смысл (например, тот, в каком его употребил в свое время И.Г. Гердер), то «смысл программы сверхчеловека вполне можно понимать как вектор утверждения перспективы развития человека против тенденции его перерождения в процессе инерционного “расслабления”…» (11, с. 14). Сверхчеловек, замечает В.И. Самохвалова, «в аутентичном его понимании действительно выступает как антагонист – но вовсе не человеку и его традиционным ценностям, а утверждающемуся в мире и становящемуся угрозой для мира (в том числе и угрозой для самого человека) – античеловеку» (11, с. 35). В условиях, когда человек фактически расписывается в своей личностно-человеческой несостоятельности, переживает глубокий кризис своей идентичности, когда он не может определиться с самим собой, в атмосфере всеобщего смешения, апатии и в то же время бессмысленной и мелочной суеты «оживление образа сверхчеловека, возвращение этой проблемы в круг актуальных и обсуждаемых может стать и раздражителем, и стимулом, и даже некоей провокацией, необходимой для пробуждения от нездорового сна, грозящего перейти в летаргический» (11, с. 59–60).

Далеко в прошлом остался ХХ век, человечество уже давно миновало рубеж третьего тысячелетия, но, кажется, мало что изменилось в плане зловещих пророчеств, похоже, человечество не только не стало мудрее, но, напротив, словно решив впасть в детство, все упорнее и бездумнее играет с огнем. Нескончаемые войны, международный терроризм, бандитизм, коррупция, ложь, лицемерие и садизм в отношениях между людьми, проявления невиданной жестокости, которым не видно конца, чудовищные в своей изощренности преступления в отношении самых близких и просто ни в чем не повинных людей – так и существует человечество из века в век. Его лучшие представители строят прекрасные проекты совершенствования человеческой природы, победы над нравственным злом в человеке… Так хочется верить в действенность этих проектов, хотя понятно, что все человечество не может состоять из «сверхчеловеков». Кому-то всегда будет суждено становиться проводником зла в мире добра.

«То, чем гордились века, – т.е. Homo sapiens, – представ в качестве источника абсолютного зла, породил глобальные опасности, обобщенно сводящиеся к следующим: военная, экологическая (антропогенное давление на биосферу и техногенное давление на генотип человека), нравственная (расщепление души, моральная деградация человека, всеобщее озверение). Эти глобальные проблемы – знамение нашего времени – замыкаются на проблеме человека, ибо уничтожение человека самим человеком началось. Человечество вырождается. Как пророчествовал энергичный критик оптимистического рационализма Просвещения Дж. Свифт, на горизонте маячит образ омерзительного иеху» (6, с. 6).

Чтобы противостоять этим разрушительным тенденциям и сохранить человеческое достоинство, человечество должно опираться на идеи новой антропологии, которую можно обозначить термином «духовная антропология». Этот термин мы находим в книге академика РАО Александра Королькова «Духовные основания русской школы». Он убежден в том, что нашей педагогике предстоит одолеть путь духовного обновления. Осознать неповторимое своеобразие именно русской школы, ее богатое духовное содержание поможет философия образования, которую автор понимает как философию человека и социальную философию, сфокусированную на становлении личности в ходе воспитания и обучения.

Духовная антропология восходит к христианской, религиозной антропологии, «но имеет широко раскинувшиеся ветви, крону в культуре, в семейных традициях, в национальной психологии, в образовании, и потому необходимо внимательно выявить возможности духовной антропологии в современном образовании» (5, с. 3). Духовность рассматривалась в русской религиозной философии как метафизическое ядро человека. Самое существенное в духовной жизни – искание Бесконечного, Абсолютного, Идеального. Автор напоминает, что Владимир Соловьёв объяснял любовь как способность открыть в себе и в другом высоту неба, способность боготворить. «Какие бы понятия ни употребляла русская философия… она неустанно искала идеальные основания бытия человека в мире. Отсюда – всегдашний утопизм русского сознания и самосознания, запечатленный в философских текстах» (5, с. 4).

Человечество издавна знало кризисы, вызывавшиеся стихийными силами природы, как то: землетрясения и наводнения, засухи, эпидемии и т.д. «Однако кризисы эти порождались внешними для человека причинами, и сам он был лишь их жертвой. Кризисы же, с которыми пришлось столкнуться современному человечеству, являются уже результатом деятельности самого человека», т.е. имеют антропогенный характер (9, с. 14–15).