Культы, религии, традиции в Китае

Китайцы всегда особо выделяли группу вредных животных — «пять гадов» (в нее включались, в различных вариантах, паук, скорпион, змея, ящерица, сороконожка и жаба). Для того чтобы избежать связанного с ними зла, нередко их изображения отпечатывали на специально выпекавшихся печеньях, изготовлявшихся в день «праздника дракона» 5-го числа 5-го месяца. Конечно, это был своеобразный оберег, амулет, но одновременно здесь явно присутствовала идея как-нибудь задобрить демонов, ведавших этими вредителями. Это особенно очевидно, если вспомнить, что аналогичным образом справлялись крестьяне с вредителями сельского хозяйства. Божеством, ведавшим всеми вредителями-насекомыми, был Чун-ван. На рисунках он изображался рядом со спутниками, стариком и старухой. Старик олицетворял демона зла и выпускал из своего сосуда находившихся там насекомых-вредителей. Старуха, напротив, собирала всех этих вредных насекомых, пряча их обратно в свой волшебный сосуд, Чун-ван находился как бы между этими силами, позволяя им обеим действовать, но в меру. И вот, чтобы хорошим отношением побудить Чун-вана поддержать именно старуху в ее благих начинаниях, в честь Чун-вана по всей стране 6-го числа 6-го месяца приносились обильные жертвы и совершались ритуалы в специальных храмах и кумирнях, как в деревнях, так и в городах [12, 37—39].

Эти и многие другие примеры, близкие и однотипные с ними, дают основание заключить, что практика взаимоотношений китайцев со злыми духами, с демонами в общем мало чем отличалась от характера их отношений со всеми остальными божествами и духами. Отличие было в другом: кроме «деловых» связей, базировавшихся на принципе эквивалента (do ut des), во взаимоотношениях с демонами, грозившими благополучию и жизни людей, обычно использовались многочисленные магические приемы. Суть этих приемов, которые в самых общих чертах можно объединить под рубрикой экзорцизма, сводилась к многочисленным действиям, заклинаниям и обманным маневрам [11, 207—226]. В капитальной многотомной сводке А. Доре, посвященной китайским суевериям [339; 340], первые несколько томов посвящены почти исключительно магическим чарам, подавляющее большинство которых имело отношение к экзорциз-му. Так, для спасения душ самоубийц, утопленников, убитых и т. п., всех тех, кто представлял потенциальную опасность для живых, приносились специальные молитвы, начертанные по твердо фиксированному образцу на желтой бумаге и сжигавшиеся после определенной ритуальной церемонии [340, т. I, 88—96]. Злых духов при помощи различных приемов обычно отгоняли в дни свадебных церемоний н при похоронах (стреляли из лука, размахивали ветками персика или ивы, надевали различные амулеты). Особо тщательно' охраняли от злых чар дом, семью и детей, в первую очередь мальчиков.

Система охраны дома от влияния демонов была разработана весьма тщательно- На шесте близ входа в дом вывешивалось изображение петуха, на стены наклеивались изображения тигра, охранительные надписи и заклинания. В более или менее зажиточных домах перед входом во двор устанавливали специальный экран-заграждение шигань-дан — могучую каменную плиту. Эта плита, иногда тоже украшенная резьбой с изображением головы тигра или божества горы Тайшань и т. п., должна была служить непреодолимой преградой для злых духов, которые, как известно, ходят только по прямой линии и потому пройти во двор, перед входом в который установлен экран, естественно, не могут [777, 497]. В домах победнее вместо каменного экрана нередко просто на стенах рисовали иероглифы шиганьдан [45, 93] — даже это считалось имеющим магическую силу. Для отпугивания злых духов на дверях, ведших в дом, всегда вывешивали изображения духов-покровителей дверей, мынь-шэней — бравых воинов-охранителей, которым приписывалось свойство отгонять демонов и охранять покой и сон обитателей дома. По преданию, прототипом этих духов-охранников были дворцовые стражники Шу Бао и Ху Цзинь-дэ, которые как-то оказали большую услугу одному из танских императоров, страдавшему сновидениями с наваждениями- Став на страже императорских покоев, они сумели будто бы успокоить императора, проспавшего ночь без кошмарных сновидений. Обрадованный император приписал это волшебным качествам стражников и приказал изобразить на дверях их портреты, которые отныне всегда должны были отпугивать демонов от императорской опочивальни. С этого момента, согласно легенде, практика изображения этих стражников на дверях стала широко распро-«страняться, пока не получила всеобщего признания и не стала одним из обязательных эталонов.

Легенда известна и в других вариантах. Однако суть в том, что деифицированные стражники действительно стали рассматриваться в качестве еще одного надежного амулета против злых чар, против их возможного проникновения в дом.