Кумир в черном (СИ)

Какой он, к Мордреду, Великий Светлый, если допустил такое? И ведь не единожды… Нет, настоящие Светлые не могут быть политиками. И даже руководителями — не могут. Они могут быть только блаженными, отшельниками, вне мира сего или не от мира сего. А ведь верят… сколько волшебников верят, что он, Альбус Дамблдор, истинно светел душой. И он будет продолжать делать хорошую мину при любой игре — потому что нельзя иначе. Потому что больше некому. Была надежда на Северуса, но, увы, и его он проморгал. А теперь надо суметь отпустить его, просто отпустить — пусть живет, как умеет.

Трудно: привык, прикипел. Как отвратительно чувствовать себя старым пауком…

— Я очень виноват перед мальчиком, Северус. Как и перед тобой. Я больше не могу. В тот момент, когда я узнал о травме Хагрида, я решил все отдать на волю случая.

Он говорил, глядя перед собой остекленевшими — неужели от подступивших слез? — глазами, а Снейп понимал, как много он не знал, не думал, не мог представить.

Тяжесть, что взвалил на себя старый волшебник. Вину за то, что он увидел в его памяти: оказалось, недавно Альбус сам отправлялся к Гарри и не поверил своим глазам. И теперь в ужасе, что отобрал у Гарри не то что счастливое детство, а детство вообще, как таковое.

Не защитил, не поддержал, не помог.

Как когда-то еще одному человеку. Ему, Северусу…

— Я забрал у тебя гораздо больше, чем когда-либо смогу отдать, — закончил директор.

Снейп, не ожидавший такого, тем не менее сумел спросить:

— Освободите меня от клятв?

— Если они тебе больше не нужны. Тогда это было единственной возможностью удержать тебя… живым.

— Я… понял.

— Ты очень хочешь избавиться от них? Я… это сделаю. Помоги Гарри. Просто помоги. А с Лордом я попробую разобраться сам.

— Я ни от чего не отказываюсь, — Снейп сам удивился, что произнес такие слова. Но Альбус ментально впервые открылся перед ним так, что его захлестнуло всем тем, что годами, нет, десятилетиями носил в себе Верховный Чародей. Если старик несет такую ношу, грех ему, Северусу, жаловаться на свою.

— Если ты будешь помогать Гарри и останешься нашим шпионом, это будет слишком опасно.

— Не опасней, чем просто жить, служа Волдеморту.

— Мальчик уже привязался к тебе, верно? — голубые глаза льдисто блеснули и спрятались за стеклами очков. — У него больше никого нет. Ты понимаешь, — последнее было вовсе не вопросом, а утверждением.

Да. Снейп понимал. И Альбус понимал тоже — кроме брата, отношения с которым оставляли желать лучшего, у него тоже никого не было. Привязанности — опасны. Но расти без них, встать на ноги без них — невозможно.

— Значит, ему нужна другая опора, — постарался сказать Снейп как можно равнодушнее.

— Вряд ли ему нужна другая. Все-таки я был очень неосторожен.

— Но почему не МакГонагалл? Не… никто из других преподавателей, в конце концов?!

— Потому что перед ними у меня нет долга.

— На что вы рассчитывали, отдавая Поттера магглам?

— На семью… На семейные связи. И я ошибся. Жестоко ошибся, Северус. В конце концов, Гарри — это то, что осталось от Лили. Я больше не хочу никак влиять на жизнь и судьбу мальчика, достаточно было гибели его родителей… Это ведь я посоветовал им Фиделиус.

— А я передал пророчество.

— Ты не мог знать о сроках родов Лили.

— Мы меряемся тем, кто больше виноват, Альбус?

— Ты прав, это уже не имеет никакого смысла.

— Хорошо, я займусь мальчиком.

— Я не буду тебе мешать. Только… будь с ним помягче, пожалуйста. Будь тем взрослым, какой был когда-то нужен тебе самому.

*

Гарри едва сдерживал злые слезы, которые сами наворачивались на глаза. Он прождал на той же скамейке в парке, где они беседовали вчера, уже больше часа, а профессор Снейп все не появлялся. Сначала Гарри решил, что с места не сойдет, пока тот не придет за ним. Потом подумал, что можно будет попробовать найти его дом. Вроде он не должен быть особенно далеко. А еще он помнил, как Снейп говорил «Аппарейт», как двигал палочкой и что при этом происходило.

Палочка была спрятана в рукаве и рука постепенно тянулась все ближе и ближе, пока пальцы не коснулись ее…

— Вы с ума сошли! — профессор едва не свалился прямо на него, видимо, для аппарации выбрал ту самую скамейку.

Гарри выпустил палочку, закрыл глаза и глубоко вздохнул.

Снейп почувствовал, что готов вздохнуть точно так же. Успел. Черт знает, что бы мальчишка мог натворить!

— Поттер, я же рассказывал вам, что бывает, если засекается колдовство несовершеннолетнего?

— Но я же еще не школьник… Или меня тогда могли не пустить в школу? — с ужасом спросил Гарри.

— К счастью, ничего непоправимого вы не сделали, — пошел на попятный Снейп. — Так что не будем гадать. Что вы собирались делать?

— Аппарировать к вам… к дому. Я хорошо крыльцо запомнил!

— Вы с ума сошли! Это колдовство становится доступным только после малого совершеннолетия, и то далеко не всем. А разрешение выдается только совершеннолетним волшебникам после того, как они сдадут экзамен в Министерстве.

— Ого… Я не…

— Я очень, очень многое не успеваю вам рассказать, — Снейп протянул руку и привлек его к себе.