Кумир

— А вы полагаете, что дело зашло так далеко?

Умудренный опытом спикер сцепил ладони:

— Мы все, кто занимает высшие посты, на мушке. Один раз Бог вас миловал. И никто не осудил бы вас, если бы вы не захотели снова искушать судьбу.

Терри знал, что его собеседник следит за каждым его словом. После долгой паузы он наконец промолвил:

— Передайте руководству партии, что я все обдумаю.

Глаза О'Доннелла засверкали от восхищения.

— Да благословит вас Господь, сын мой! — воскликнул он, тяжело поднимаясь со стула.— И вот еще что, Терри.— Он склонился над кроватью.— Нам надо знать, нет ли… не было ли в вашей прошлой жизни каких-то вещей, которые следовало бы сейчас обговорить? Чего-нибудь такого, что могло бы потом всплыть?

Терри смотрел на него с убийственной серьезностью.

— Ну вот я, знаете, никогда не пропускал программ Донахью.

Пожилой спикер рассмеялся, а следом за ним и сам Терри. Потом он переменил тон:

— Харриет… Вы ведь знаете про мою жену. А больше мне абсолютно нечего сказать.

О'Доннелл протянул ему руку. Терри посмотрел на нее и, поудобнее повернувшись, пожал. Похоже, что в этот миг было принято историческое решение.

О'Доннелл крепко встряхнул руку Терри и разжал пальцы. Терри, однако, не выпускал его руки.

— А что с вице-президентом Истменом?

— Да,— ответил О'Доннелл,— тут…— Он закивал головой.— Дэн Истмен служил партии пятнадцать лет. И если надо, он послужит ей тем, что уйдет со своего поста.

Терри с новой силой сжал руку своему пожилому собеседнику.

— А он? Как он это воспримет? — В голоее Терри звучала подлинная озабоченность.

— Ну, особой радости он не испытает.— О'Доннелл был краток.

14.40

Дэн Истмен знал: за его спиной что-то происходит. Прошло уже пять часов, как он звонил президенту — тот не откликнулся.

Он стоял, уперев кулаки в стол, а Тед Уикофф, его политический советник, докладывал ему новости, поступившие на их компьютер.

— Вот неплохое известие: ваши шансы держатся стабильно.— Уикофф указал на колонки цифр, помеченные галочкой.— Большинство помнит: вице-президент страны — Дэн Истмен. И это большинство оценивает вашу деятельность как хорошую или отличную. Но проблема в другом.

Уикофф обратился к следующей колонке, напечатанной жирным, бросавшимся в глаза шрифтом':

— Список Бейкера — Истмена — 47 процентов. Проигрыш. Список Бейкера — Фэллона — 53. Выигрыш!

Резким движением руки Истмен смел со стола все, что там было. Оглянулся на висевшее за спиной фото президента. Сэм Бейкер ему нравился и в то же время вызывал недоверие. Потому, что был сыном богача, виргинским джентльменом, выпускником Гарварда, юристом с Уолл-стрит — словом, всем, чем сам Истмен никогда не был, чему он с детства завидовал и что презирал. С самого начала их политический союз складывался нелегко. Вскоре после победы на выборах они крупно поссорились. Он вообще держался подчеркнуто независимо. К примеру, обозвал экс-президента Картера клопом, а Генри Киссинджеру заявил прямо в лицо, что тот "самолично проиграл войну во Вьетнаме". Когда вновь подскочили банковские учетные ставки, он сказал репортеру "Вашингтон пост", что финансовое ведомство ползает перед банками на брюхе, а расплачиваются за это американские налогоплательщики.

Телефонная трубка президента, казалось, вот-вот разлетится на куски от бесконечных жалоб на выходки Истмена. Жаловались все: политики, лидеры конгресса, члены кабинета, сотрудники Пентагона, представители общественности. В конце концов Бейкер решил устроить Истмену хорошую выволочку.

— Вы ставите меня в неудобное положение,— начал он.

— Я говорю то, что думаю.

— Из-за вас мы теряем поддержку на Холме. Если мы всех против себя восстановим, то попросту не сумеем добиться принятия тех законов, которые необходимы стране.

— Я не люблю мошенников,— отвечал Истмен.— Махинаторов. Лжецов.

— Пусть так,— увещевал Бейкер.— Но нельзя же лезть на рожон.

— Что ж. Вы и не лезьте. А я знаю разницу между добром и злом!

Сэм Бейкер долго смотрел на своего вице-президента.

— Хотел бы я, чтобы все было так однозначно…

И вот теперь в руках президента новая козырная карта — Терри Фэллон. И уж конечно, безжалостные в подобных делах советники заставят президента разыграть эту карту.

Подобрав с полу бумаги, Тед Уикофф положил их Истмену на стол.

— Он посылал к Фэллону спикера О'Доннелла. Не о погоде же они разговаривали! Надо остановить Фэллона! Пусть Найлс проверит, как его избрали в конгресс. Скажи Дэйвису, чтоб он перевернул все архивы…

— На это у нас нет времени. Через неделю съезд.

— Значит, ты говоришь, что Бейкер и я не сможем выиграть?

— Вы не сможете! Ваша задача — доказать, что Бейкер и Фэллон тоже не победят.

— Умник нашелся. Может, скажешь еще, как это сделать?

— Раздобыть компрометирующий его материал. Что-нибудь грязное. И подсунуть газетам. И рыться надо не в его послужном списке, а в списке его блядей!

Обойдя стол, Истмен вплотную придвинулся к Уикоффу, покрутил пальцем перед его носом:

— Слушай, что я тебе скажу, недоносок. Мы в эти грязные игры не играем!

В ответ Уикофф только ухмыльнулся:

— Ни в коем случае, сэр!…

18.30