Кумтрест

Закрывшись в кабинете, Васильев включил ноутбук. Всё работает, картинка есть, запись идёт, отлично! Закрыв ноутбук в шкафу под ключ, он прилёг немного поспать. Утром после планёрки Васильев проверил ещё раз ноутбук. Ерофеева принимала осужденных на беседу и вела журнал. Всё работает, оставалось только ждать, когда придёт Ирландец. Васильев поехал домой отсыпаться после суток. Пошёл первый день записи.

Следующим утром Васильев приехал на работу. В перерывах между делами он просматривал запись кабинета. Ничего интересного не было, кроме того, что Ерофеева тайком заносит в зону мобильный телефон. Категорически запрещено, но это интересовало во вторую очередь. А вот и подружка по ходу объявилась, про которую говорил Незоров, Танька Гудоренко. Девчонки обсуждали, как весело провели время в кафе, которое организовал тайный поклонник Ерофеевой. Потом пошли разговоры про цветы и подарки. В общем пока желаемого результата нет.

Начали садиться аккумуляторы. Звук было слышно плохо, видео иногда мелькало, появлялась рябь. Васильев понял, что не учёл помехи самой зоны. Тут очень много металла, решёток, сетки-рабицы и всяких сигнализаций. Хотя в целом вся картина происходящего в кабинете была понятна. Значит Незоров отчасти прав, но Ирландец пока не приходил. Это расстраивало Васильева. Время работы аккумуляторов хватит максимум на три дня. Второй день прошёл безрезультатно.

Поздно вечером Васильев смотрел сегодняшний, третий день съёмки. Ему стало ясно, что необходимо менять аккумуляторы при первой возможности, но в обед к Ерофеевой пришёл Ирландец. Он зашёл в кабинет и убедился, что они одни. Потом вернулся и закрыл дверь на замок. Они обнялись, начали целоваться и ласкать друг друга. Одежду не снимали, оно и понятно, нет на это времени, мало ли что. Ерофеева села на корточки и начала делать Ирландцу минет. Васильев закурил от шока.

— Да-а, вот тебе Вася и не может быть! — вслух сам себе сказал Васильев и поймал себя на мысли, что невольно снимает порнофильм.

Ирландец поставил Ерофееву раком к столу и начал трахать с такой силой, что Ерофеева сама себе зажала рот рукой.

— Хоть бы презервативы использовали. Ерофеева, ты что не боишься, что ли? — Васильев начал давать рекомендации актёрам своего фильма.

Засмотревшись кино, Васильев не заметил, как пепел от сигареты упал на ноутбук и тут в видеокамере сели батарейки. Блин, ну хорошо, что хоть так. Ну в смысле всё это конечно не хорошо. Хорошо, что батареек хватило. Он немедленно проверил, что запись сохранилась, посмотрев повтор редкого кинофильма и закурил следом вторую сигарету.

Васильев, сидя в кресле, размышлял. Как так, психолог, лейтенант Ерофеева Евгения Александровна, единственная дочь заместителя начальника управления по кадрам полковника Ерофеева Александра Адольфовича, могла выкинуть такой номер? Ну ты даёшь Ерофеева! Во всех смыслах этого слова. Симпатичная, умная, хорошая, весёлая девушка, что тебе не хватает в этой жизни? У тебя всё есть.

Васильев в этот день по-настоящему понял фразу про честь мундира, которую променяли на секс. У него не укладывалось в голове то, что он увидел. Ему стало противно и в тоже время интересно, как она до этого дошла. Что должно случиться в жизни у дочери, не последнего в управлении полковника, чтобы отсосать, у не последнего в нашей зоне, заведующего клубом?

Васильев не любил спорт. Но без названия игры, которую он наблюдал, понял, что на его территории, в его ворота зэки забили гол. Да ещё какой гол! После этого гол был забит всей нашей системе, по крайней мере настоящим и порядочным офицерам. После просмотра записи Самодуровым, Зубовым и генералом Саросовым, Ерофеева долго была в отпуске. Она чередовала его больничными и отгулами, а потом была переведена в Главное управление столицы нашей страны на вышестоящую должность.

Васильеву приказали про всё забыть и объявили строгий выговор за через чур излишнюю самостоятельность и несанкционированные видеосъёмки. Ирландца увезли этапом в неизвестном направлении. Ерофеева с высока смотрела на всех из столицы, готовясь к декретному отпуску. Полковник Ерофеев ждал внуков и условно-досрочного освобождения Ирландца.

Вот тебе и вышесказанные принципы про строгость, доброту и слабость.

ИК-12. Долгожданный брак

Бригадир электродного цеха осужденный Ковалёв вышел от начальника колонии Коляпина потерянный в пространстве. Постоял задумчиво в коридоре, не зная куда ему пойти, покрутился на месте и пошёл на выход из штаба. Ковалёв двадцать пять лет отработал в оборонке инженером-технологом. Очень башковитый, два высших образования. Сел в зону, когда ему было за пятьдесят. Следствие не поверило, что его жена сама упала с девятого этажа, когда весной мыла окна. Нужно было кого-то садить, а он как раз в субботу выпил немного, радуясь погоде. Ведь она скоро позволит ему опять что-то химичить в гараже со своей старенькой Девяткой. Так он и приехал в ИК-12.

— Ковалёв. — крикнул из своего кабинета Шмаров. — Ты что такой задумчивый? Случилось что?

— Не знаю, Андрей Андреевич.