Кундалини: Эволюционная энергия в человеке

Я перебрал в голове все известные мне источники в Индии, решая, к кому обратиться. Среди них были главы орденов, насчитывающие сотни преданных последователей; княжеские диваны, членами которых были титулованные вельможи, раджи и магнаты; молчаливые аскеты, уединившиеся в отдаленных уголках, чья слава привлекала к ним многочисленные толпы паломников. Были также и обычные садху, живущие колониями или поодиночке, кочующие с места на место, всегда небрежно одетые или почти голые, таскающие за собой какой-то странный багаж, принадлежащие к различным сектам, но неизменно приносящие с собой атмосферу тайны и загадочности, где бы они не появлялись. Я с детства общался со многими из них, как с самыми продвинутыми, так и с самыми простыми, и впечатление, которое складывалось после этого общения, не оставляло места для надежды, что они хоть в чем-то смогут мне помочь. Не на ком было остановить выбор, и единственное, что мне оставалось, — это провести самостоятельный широкомасштабный поиск. Но у меня не было ни средств, ни физической возможности путешествовать, разыскивая йогов по всему Индийскому субконтиненту с его огромным количеством монастырских орденов, духовных культов, нищенствующих монахов и святых, надеясь, что кто-то сможет дать верную оценку моему состоянию и исцелить меня с помощью своих духовных сил.

Наконец я, набравшись храбрости, написал письмо одному из самых известных святых Индии, автору многочисленных популярных книг по Йоге и, детально описав свое состояние, попросил его совета. С большим нетерпением и волнением я ждал ответа и, не дождавшись, послал ему телеграмму. Я пребывал в постоянном напряжении, пока не пришел ответ. В письме говорилось, что я, без сомнения, пробудил Кундалини тантрическим способом и что единственный путь получить помощь, — это найти йогина, который сам успешно провел Шакти к Седьмому Центру. Я был благодарен за это письмо, подтвердившее мою точку зрения, поддержавшее меня в моих надеждах и укрепившее уверенность в себе. Было ясно, что описанные мной симптомы были восприняты как характерные признаки пробуждения, что придавало моему странному опыту черты нормы. Если я и переживал аномальное состояние, это не был единичный случай или нечто, известное мне одному, а являлось необходимым условием пробуждения Кундалини. С определенными оговорками это состояние должно быть известно каждому, кто пережил подобное пробуждение. Но где мне было искать йогина, поднявшего Шакти к Седьмому Центру?

Через некоторое время я повстречал в Джамму садху, урожденного бенгальца, и описал ему свое состояние. Изучив мои симптомы, он дал мне адрес Ашрама в Восточной Бенгалии, глава которого был известен как выдающийся йогин, практикующий Кундалини-Йогу. Я послал письмо по этому адресу и вскоре получил ответ, который гласил, что я, безусловно, пробудил Шакти, но что человек, могущий помочь мне, отправился в паломничество. Я обращался за консультацией к прочим святым людям и искал совета везде, где возможно, но ни разу мне не встретился человек, знающий из собственного опыта, что это за состояние. Люди, держащиеся с большим достоинством и выглядящие очень мудрыми и всезнающими, как и те более простые натуры, признающиеся в своем невежестве при первой же встрече, на поверку оказывались всего лишь искателями точной информации о таинственной силе, пробудившейся во мне. Итак, в этой великой стране, породившей науку о Кундалини много столетий назад, чья земля наполнена ее ароматом, чьи религиозные доктрины полны ссылок на нее, я не нашел ни одного человека, способного помочь мне. Единственное, в чем я был твердо убежден, так это то, что в моей нервной системе развился новый тип деятельности, но я не мог определить, какие именно нервы или нервные сплетения были задействованы. Однако я отчетливо чувствовал место расположения Кундалини: возле окончания спинного мозга и вокруг анального отверстия. Безусловно, согласно описаниям йогинов, это была ее обитель, — место, где она спит в обычном человеке, свернутая в три с половиной оборота вокруг треугольного основания позвоночника и пробуждающаяся благодаря определенным упражнениям, в которых основным условием является концентрация.

Если бы я практиковал под руководством учителя, мои сомнения были бы рассеяны в первый же день или, по крайней мере, на следующий же день после того, как кризис миновал. Но не имея ни практических знаний, ни учителя, способного снабдить меня необходимыми для формирования собственного мнения теоретическими сведениями, я вынужден был теряться в догадках. Это неопределенное состояние усугублялось неустойчивым состоянием сознания, которое то расширялось, то сужалось. Но, очевидно, так было предопределено судьбой, что мои страдания, причиненные многолетним невежеством, должны были облегчить путь всем тем, в ком будет пробуждено священное пламя.

Комментарии к пятой и шестой главам