Девушка же в это время сидела на асфальте, пытаясь прийти в себя. Её била крупная дрожь: казалось, что это от гнева и горечи поражения. На запястье были продолговатые синяки, на языке чувствовался вкус крови, саднило щёку. Ничего серьёзного, но в общем обидно. Ей так хотелось стереть своё прошлое, забыть его, поверить, что всё было совсем-совсем по-другому. И может быть, она бы и смогла, если бы не боль от потери маленькой Евы. В любом случае, со Стасом было покончено, как тогда показалось Ане.
Вокруг толпились переживающие женщины бальзаковского возраста, белокурый парень наклонился, подавая ей руку.
– Ты как, нормально?
Она кивнула и, взяв его ладонь, встала, осматривая одежду и отряхиваясь.
– Что это за козёл был?
– Муж, – буркнула девушка, – почти бывший.
– И нравятся ведь вам такие… Где ты его откопала?
Аня тяжело вздохнула и промолчала.
– Ну ладно, ладно, – парень легонько похлопал её по плечу, – Врача надо?
– Нет.
– Проводить?
– Нет, спасибо.
– Ну хорошо, – он пожал плечами, – тогда бывай. Смотри больше не связывайся с такими.
Аня кивнула ему и парень исчез в толпе. Девушка посмотрела в небо и с неудовольствием отметила, что небо хмурится. А ведь у неё с собой нет зонта. Странно, что не было мыслей серьёзнее, чем о погоде, внутри было просто… пусто.
– Может, виски? – отвлекла её незнакомка с выбритым виском.
– Нет, нет, – она чувствовала себя слишком уставшей.
– Я видела часть произошедшего. Хотела помочь, но этот, – незнакомка кивнула в сторону, где исчез Анин спаситель, – опередил.
– Не переживай, я дала ему сдачи там, в больнице, – девушка усмехнулась, потирая ссадину.
– Здорово. Пожалуйста, выпей со мной. Я угощаю. В мире грядёт новая эра и такие, как мы, должны держаться вместе.
В общем-то, дома никто не ждал, кроме чёрного кота, а что делать с жизнью было непонятно. А потому этот странный аргумент, напомнивший слова инопланетян, сработал, и Аня, потирая больную руку, направилась в ближайший бар с незнакомкой. Грянул гром и тяжёлые капли дождя упали на пыльный асфальт.
Глава 8. Кексовый клад
Всё время разговора Ева пожирала Эда глазами. Девушка понимала, что, возможно, так пялиться бесцеремонно, но была совсем не в силах отвести глаз. Конечно, он выглядел несколько иначе, чем картинки из методичек или фотографии земных знаменитых мужей, но здесь, на небольшой уютной кухне, в Наниных вещах и её смешном переднике, с аккуратно заделанным хвостиком и так заботливо подливающий чай друзьям в кружки, и приносящий кексики, которые якобы сам испёк – он выглядел таким домашним и уютным, что хотелось забрать его домой. Было немного обидно из-за того, что его обнаружила и привела домой темнокожая сокурсница: ведь Нана всегда была равнодушна к другому полу их вида, всегда именно Ева грезила о встрече с мужчиной.
И уж совсем раздражало, как мулатка носилась со своим, несомненно, хорошим экземпляром: взять хотя бы этот случай, когда Ева хотела взглянуть на половые органы Эда, но девушка встала меж ними и предложила довольствоваться пальпированием кадыка. А подруге так хотелось потрогать его всего – конечно, в исключительно исследовательских целях.
Но, к сожалению, эта чудесная находка уже принадлежала Нане, которая также любовалась единственным мужчиной на планете Персея. И, замечая, как на него смотрит подруга, и как они с Пи уплетают его кексики, испытывала гордость. Эд прожил с ней уже пять дней и всё время вёл себя замечательно: оказалось, что он и впрямь хорошо готовит. С наведением порядка, правда, были небольшие проблемы, но это, впрочем, пустяки. А ещё, что казалось Нане самым важным, он оценил её музыкальные вкусы, и пару раз они даже танцевали вместе под её любимые композиции.
Казалось, мужчина не впечатлял только Пи. Во время рассказа Эда о своих злоключениях персеянин сидел молча, то скрещивая четыре руки перед собой, то опираясь на одну пару локтей, а второй массируя виски.
– По-моему, всё очевидно, – выдохнул он, когда парень закончил историю.
– Аудиенция у мэра? – Эд выглядел расстроенным.
– Прости, дружок, так уж получилось, что ты пока первый мужчина на Персее и тебе придётся доказать, что ты достоин здесь жить, – Пи покачал головой, – если ты, конечно, не хочешь всю жизнь прятаться за спинами мамы, Наны или кого ты там ещё сможешь разжалобить.
– А у него есть шанс? – вопросительно подняла брови Ева.
– Ну, конечно! – улыбнулся Пи, – На твоём месте, Эд, я бы уже давно просил аудиенции. Либо всё, либо ничего. Твой вариант существования самый скучный из возможных.
– Ничего? – Нана тяжело вздохнула, – Ты ведь понимаешь, что прячется за этим словом, Пи? Я понятия не имею, как с ним поступят.