Куны не нужны

Никто не успел задать вопросов. Осьминогоподобный легко, одной своей огромной головой, поклонился, и, резко развернувшись, на удивление быстро скрылся в дверях. Повисла неловкая тишина. Команда рассматривала друг друга. Еве понравились эти хоботоносые. Капитан, высокий, подтянутый, жилистый, с сероватой кожей и морщинистым хоботом, выглядел настоящим космическим пиратом. Его уши, несоразмерно большие, были много раз проколоты и увешаны различными серёжками. Взгляд был уставший, серьёзный, мудрый. Не сказать, чтобы хотелось с ним пить на брудершафт, но Ева знала, какие про Линча ходили легенды в центре – это был один из самых умелых капитанов.

Джерард – его друг, попавший на корабль исключительно по дружбе, был средней руки механиком. Зато внушал больше доверия, казался забавным парнем. Немного пухловатый, улыбчивый, с коротким хоботом, но также большими ушами, он оказался незаменимым кадром во время полётов. Официально на две должности его назначить не могли, но по факту он всегда не только чинил корабли, но и членов команды. Джерард в шутку звал себя «починщиком всея». Он был настоящим умницей, но взгляд был до того прост и наивен, что даже казался глуповатым.

Однако, в этой экспедиции, за медицину отвечала Нана. Она тоже ловила на себе взгляды членов команды и не знала, куда деваться. Нана никогда не планировала отправиться на самом деле куда-то так далеко, на планету, которая так опасна. Девушка была совершенно в растерянных чувствах. С одной стороны – это было удивительное дело, от которого никак нельзя отказываться, а с другой – дома оставалась неразрешённая ситуация с Эдом…

Все её волнения были написаны на её лице, и Пи недовольно хмурился, видя это. Зато Ева прямо-таки светилась от восторга, с удовольствием рассматривая свою команду. Больше всего её волновал ра, Ипкис, второй пилот. Раса ра всегда держалась особняком и с неудовольствием брала других в свой круг общения. Это были – все, как один, серьёзные создания, гермафродиты, имевшие человечье тело, поросшее пуховыми перьями и ястребиную голову. Ипкис был шикарным экземпляром – его клюв был идеально жёлтого цвета, белая футболка обтягивала мускулистое тело, и тяжёлый взгляд будто смотрел прямо в душу. Пилот стоял, облокотившись лопатками о стену, закинув одну ногу на другую и сложив руки перед собой. Пи он не нравился, зато глаза Евы прямо – таки светились восторгом.

Линч засмеялся – глухо, фырча, но заразительно, и все невольно улыбнулись.

– Да, – сказал капитан, приподняв хобот, и подмигнув хоботоносому механику, – ну и дела, дружище Джерард! Девки на корабле!

Лицо Евы вытянулось и побелело. Нана закусила нижнюю губу. Голос подал Пи:

– Друзья, – начал он, приближаясь к хоботоносым, – друзья! Ведите себя уважительнее! И с Наной и с Евой я имел честь учиться на одном факультете и, будьте уверены, они любого из вас за пояс заткнут, – с этими словами он «номинально» дружески хлопнул обоих по плечам.

– Персеянин, очнись, – хмыкнул Линч, – это же homo sapiens! Недалече от шпаков ушли! Да они же сорвут всю операцию, а не сорвут, так лишь зря провизию потратят.

– Капитан! – Ева презрительно подняла одну бровь, – То, что вы тут трубите из-под своего носа, называется расизмом, и, насколько мне известно, все разумные существа подобные проявления считают глупостью и низостью.

Ипкис усмехнулся, почёсывая под перьями на шее.

– Ладно тебе, кэп, – сказал он.

Но капитан не обратил внимания.

– Как тебя там, – махнул рукой Линч, и Джерард испуганно схватил его за плечо, тихо повторяя под нос «не надо, не надо», – Ева, что ли? Так вот, человечина, космический корабль – это тебе не грядка. Здесь суровые условия, суровые существа. А вы – нежные землянки, доставите нам немало хлопот. Поэтому я бы на твоём месте закрыл свой крохотный ротик и отвёл блестящие глазки в пол.

Пи стоял за хоботоносыми и видел, как бледное лицо Евы розовело, как глубокая складка ложилась между её бровей, нижняя губа начинала дрожать, а кулаки – сжиматься. Очевидно, слова капитана очень задели её. Тогда персеянин повернулся и сказал несколько слов шёпотом прямо в огромное ухо Линча.

Хоботоносый повернулся и уставился разгневанными глазами в спокойное лицо Пи. Его нос тяжело дышал. Посверлив его несколько секунд взглядом, он развернулся и вышел.

– Ребята, извините его, он просто не в духе, – вздохнул Джерард и неуклюже засеменил ему вслед.

Ипкис хмыкнул, подмигнул девушкам и, буркнув баритоном: «до встречи», тоже вышел. Друзья остались в комнате одни. Ева, красная, растерянная, злая, почти закричала, указывая рукою на выход:

– Какого чёрта? Какого чёрта? Пи, уволь его! Ты же командир экспедиции!

– Успокойся, милая, – персеянин нежно заключил девушку в свои четырёхрукие объятия, – просто глупые заблуждения. Линч один из лучших в своём деле.

– Он идиот! – Ева начинала успокаиваться, и обняла друга в ответ, – Он же идиот, Пи.