Купание голышом

Миссис Перроне отложила вилку, отвернулась и уставилась на океан. Странахэн придвинулся ближе и положил ей руку на спину.

— Вот черт, — тихо произнесла она.

— С вами все в порядке? — спросил Ролвааг.

Она кивнула и встала:

— Я хочу прогуляться.

Когда они остались одни, Странахэн спросил детектива, куда он собирается.

— Домой в Миннесоту, — ответил Ролвааг. — Я решил, лучше убраться отсюда, пока я еще помню, что такое «нормальный».

— Удачи, — произнес Странахэн.

— Вот вчера, например, произошла одна вещь из этих, чисто флоридских. Меня позвали посмотреть на мертвого парня на обочине. Видели белые кресты в память об автокатастрофах? Один такой торчал у него из кишок.

Странахэн откусил от чизбургера.

— Турист? А то губернатор вас дергает, только если туристы начинают дохнуть как мухи.

— Нет, владелец большой фермерской фирмы рядом с озером Окичоби. По странному стечению обстоятельств, партнер мужа миссис Перроне, — ответил детектив. — Его звали Сэмюэл Хаммернат.

Лицо Странахэна не отразило ни малейшего интереса. Когда чайка приземлилась на край стола, он бросил кусочек картошки ей под ноги.

— В прошлый четверг, — сообщил Ролвааг, — состоялась поминальная служба в память о миссис Перроне, и, клянусь, я видел в церкви человека, который выглядел точь-в-точь как вы.

— Серьезно? — Странахэн предложил чайке влажный ломтик соленого огурца, и она жадно принялась его терзать. — На острове полно этих тварей, — заметил он. — Крысы с крыльями.

— За все эти годы работы на государство, — спросил Ролвааг, — у вас когда-нибудь было дело, которое само себя упаковало и обвязало ленточкой, а вам оставалось только сидеть и смотреть? Когда все плохие парни перебили друг друга и спасли мир от докуки суда?

— Редкое удовольствие, — ответил Странахэн.

— Да, у меня это впервые. — Ролвааг взял блокнот и бросил его в мусорную корзину, спугнув птицу. — По-моему, хороший штрих для завершения моей флоридской карьеры. Как думаете, мистер Странахэн?

— Думаю, выбор времени — это главное, Карл.

Мужчины умолкли, заметив Джои — она одиноко возвращалась к ним по берегу. Она надела солнечные очки, сняла туфли и стянула резинку с конского хвоста. Большой полосатый мяч выкатился ей навстречу, и, не сбиваясь с шага, она осторожно подтолкнула его маленькому светленькому мальчику, который, смеясь, убежал. Время от времени она останавливалась, чтобы полюбоваться, как волны разбиваются о ее ноги, или чтобы подобрать раковину.

* * *

Плотный косматый незнакомец, который раздвинул плечами заросли меч-травы, был безоружен. Чаз Перроне швырнул камень, который плюхнулся прямо перед незнакомцем, и заорал:

— Держись, блин, от меня подальше, старикан!

Ухмылка незваного гостя смущала своей безукоризненностью. По его виду Чаз сначала решил, что это бездомный алкаш, но алкаши обычно не уделяют должного внимания зубной гигиене.

— Не приближайся, — предупредил Чаз. Он схватил с земли еще один булыжник и замахнулся.

Седой бродяга продолжал надвигаться. Когда он оказался в десяти ярдах, Чаз метнул камень. Мужчина поймал его голыми руками и неожиданно быстро метнул обратно, над головой Чаза.

— В колледже я играл в бейсбол, — сообщил мужчина, — лет эдак миллион тому назад.

Чаз прислонился к лавру и прикрыл руками съежившиеся, искусанные москитами гениталии. Он сказал себе, что все могло быть гораздо хуже, его могли найти Ред и Тул с пушкой двенадцатого калибра наперевес.

— Я ночью слышал выстрелы, — сказал мужчина, — но был далеко.

— Чего ты хочешь? — дрожа, спросил Чаз.

— Думал, что это браконьер охотится на оленей. Пять залпов из ружья обычно говорят о том, что кто-то пытается убить что-то.

— Ага, меня. — Чаз повернулся, демонстрируя отметки от картечи на спине.

— Ты был на волосок от смерти, — признал мужчина без особого участия.

«Если это лесник, — думал Чаз, — то он затерялся в этой глуши десятки лет назад». На старике была изорванная футболка с эмблемой «Роллинг Стоунз», грязные штаны и заплесневелые ботинки, порвавшиеся на пальцах давным-давно. На волосы он натянул полиэтиленовую купальную шапочку, стеклянный глаз бездумно таращился в небо. Серебряную бороду, заплетенную в косички, выгодно оттеняло ожерелье из зубов.

Человеческих зубов, в ужасе понял Чаз. Он увидел на них амальгамные пломбы.

Бродяга понял, куда таращится Чаз, и сказал:

— Они настоящие, если тебя это волнует. Я забрал их у парня, который просто так убил выдру-мать. Где ваша одежда, сэр?

— Порвалась в меч-траве.

Чаз хотел пить и есть, он был совершенно выбит из колеи от недосыпа — всю ночь он слушал непристойные серенады аллигаторов.

— А где тот парень, что пытался тебя пристрелить? — не отставал мужчина в купальной шапочке.

Чаз жалобно помахал руками:

— Кто его знает. Их там двое было на дамбе.

Бродяга кивнул.

— До того, как я решу, что с тобой делать, мне надо задать тебе пару вопросов. Ты не против?

Чаз решительно согласился:

— Все, что угодно. Только забери меня из этой проклятой богом дыры.