Купчихи, дворянки, магнатки. Женщины-предпринимательницы в России XIX века

Анна вышла замуж в восемнадцать лет (1790) за сына Агафоклеи Полторацкой (речь о ней пойдет дальше) — Дмитрия Полторацкого. В браке родились четверо детей. В найденной нами в архиве росписи приданого Анны упомянуто, что она получила огромную коллекцию бриллиантовых украшений, 1800 крепостных крестьян, фабрику и несколько сот платьев, не считая постельного белья, мебели и других предметов. Ее муж Дмитрий Полторацкий (1761–1818) стал знаменит в своей среде как приверженец идеи рационального сельского хозяйства в английском духе, которую он, купив сельскохозяйственные машины в Англии, а семена и коров в Нидерландах, внедрял в своем поместье столь успешно, что даже получил пост чиновника в Экспедиции государственного хозяйства, осуществлявшей «попечение о развитии разных отраслей сельского хозяйства».

Супруги были горячими сторонниками рационального хозяйства — их оснащенное новейшей английской техникой имение Авчурино в Калужской губернии посещали императоры Александр I и Николай I. О своем крестном Д. М. Полторацком (одним из двадцати двух детей, родившихся у Марка и Агафоклеи Полторацких) А. П. Керн писала: «Лучший из них и богатейший по жене (выделено мной. — Г. У.) был Дмитрий Маркович. Он был бесконечно добр». Дела своих фабрик Полторацкая вела вместе с мужем.

Купчихи-предпринимательницы: как наследовали фабрики и что на них производили

В первой половине XIX века купчихи как владелицы промышленных предприятий занимали вторую позицию после дворянок. В 1814 году из женщин-фабриканток 63 представляли купеческое сословие (38 % от всех женщин-предпринимательниц), в 1832 году их было 172 (36 %). Эти предприятия чаще всего женщины унаследовали после смерти мужа. Ряд предприятий был основан самими владелицами (вдовами, старыми девами, реже — замужними женщинами). На купеческих предприятиях, 80 % которых находились в городах и лишь 20 % — в крупных фабричных селениях, применялся труд вольнонаемных рабочих.

В первой половине XIX века купчихи, как правило, представляли собой первое или второе (в редчайших случаях — третье) поколение в семьях, избравших своим занятием бизнес. Рекрутированные из крестьянской или купеческой среды, они могли рассчитывать только на собственные капиталы.

В 1814 году наивысшую долю женщин купеческого сословия — восемь из десяти — составляли собственницы хлопчатобумажных предприятий. В этой же отрасли наблюдался очень высокий уровень применения труда вольнонаемных рабочих — 99,4 %.

Географически эти предприятия распределялись по пяти губерниям: Московской (где было четыре фабрики), Вятской, Владимирской, Казанской и Смоленской (по одной). Но если русские фабрикантки в Московской, Владимирской и Смоленской губерниях специализировались на производстве хлопчатобумажных изделий — ситца, платков, миткаля и нанки, то татарки в Казанской и Вятской губерниях — на изготовлении кумача. (Миткалем называли суровую тонкую хлопчатобумажную ткань, из которой путем дальнейшей обработки делали ситец, а нанкой — грубую и более плотную хлопчатобумажную ткань.)

В списке 1814 года крупнейшей была фабрика в Вязниках Владимирской губернии. Предприятием владела местная купчиха Катерина Шелапутина вместе с мужем, купцом Афанасием Шелапутиным. На фабрике числились 215 вольнонаемных рабочих, работавших на 111 станах. В год выпускалось 50 тысяч аршин (36 тысяч метров) миткаля, 1476 головных платков и 8575 аршин (6,1 тысячи метров) нанки. Меньше всех по размерам была платочная фабрика купчихи Аграфены Митюшкиной в Гжатске Смоленской губернии — там трудились всего 26 рабочих.

На прочих фабриках было от 18 до 104 рабочих, то есть это были крупные предприятия. В больших городах фабрики размещались в специально устроенных помещениях. В первой половине XIX века в городах почти все рабочие-ткачи были только мужчины. Это, видимо, объясняется тем, что промышленный ручной ткацкий станок представлял собой довольно крупную конструкцию, работа на нем требовала физической силы и выносливости. Особенно это касалось работы с деталью-рамкой, называемой «бердо», — специальным деревянным гребнем длиной от полутора до трех метров, на который надо было нажимать обеими руками после каждого прохода челнока с поперечной нитью (утком), для «прибоя» новой нити к полотну. Бердо могло весить от 20 до 70 килограммов, и для того чтобы весь день двигать его взад-вперед, нужна была недюжинная сила.

Женщины-работницы были заняты на более физически простых работах, например на разборе и размотке пряжи. В начале 1830‐х годов в Москве на 135 хлопчатобумажных фабриках трудились 19 тысяч рабочих, из них 91 % мужчин. Тяжелой была также работа на ситценабивных фабриках, там мужчин было еще больше — 96 %. В 1847 году на всех предприятиях насчитывалось 45 тысяч человек, мужчины среди рабочих составляли 92 %.